– Ах, Константин Александрович, ох уж мне эта Вика! – запричитал он, – Оторвала вас от дел? Напишу выговор!

– Все в порядке, Михаил Петрович, наоборот, я очень рад, что меня сразу вызвали. Совершенно не мог сосредоточиться, – новый посетитель отстранил возникшего на пути коллегу и быстро подошел к кровати.

– Юленька, дорогая, как ты себя чувствуешь? – в глазах мужчины читалось бесконечное обожание и волнение, – Как же ты меня напугала!

Константин Александрович раскрыл было объятья, но остановился и вопросительно посмотрел на коллегу.

– Только не долго, пациентке вредно волноваться. Да и обследование нужно закончить, – разрешил сухонький доктор, – Да, коллега, предупреждаю, наблюдается некоторая степень амнезии, но, скорее всего, это пройдет.

Он вытолкал за дверь медсестер и вышел сам, оставив нас вдвоем.

– Юленька, да как же так, ничего не помнишь? Совсем ничего? – мужчина вопросительно и как-то жалостно смотрел мне прямо в глаза.

Нет, я его помнила, вернее, узнавала, так же как узнавала когда-то Ибу и Шанхаат – первых, кого я встретила там, давным-давно. Вот и теперь память дала подсказку, лишившую меня сил. Передо мной мой муж – гениальнейший хирург современности Кириллов Константин Александрович. Вот уже четыре месяца, как мы состоим в законном браке и живем в его загородном коттедже.

– Не волнуйся, Костя, все будет хорошо, – соврала я. – Потерпи с обнимашками, хотя бы до конца обследования, мало ли что…

От собственной лжи было противно и горько, но что мне еще было сказать этому абсолютно чужому человеку? Неужели, где-то там она с такой же неприязнью смотрит на моего мужа?

– Ты меня помнишь! – расцвел мужчина, аккуратно беря мои пальцы в свои широкие, аккуратные руки и нежно поглаживая их. – Тогда все точно будет хорошо! Ты же у меня сильная…

Дальнейших его слов я просто не слышала. Здесь уже ничего не могло быть хорошо. Чужой муж, чужая жизнь… Как же я смогу забыть любимого, как смогу позволить обнимать себя чужим рукам? Асмаррах… Где же ты, мой Хассин? Выжил ли в том аду или погиб? Как же мне вернуться к тебе? О будущем ребенке я даже не думала, принимая как родное все, что является частью меня. Я думала о том, другом малыше, которого бросила, сама того не желая. О том, что плод нашей любви будет растить другая женщина! Юилиммин! Несмотря, что почти год я провела в твоем теле, ты не стала мне родной. Близкой и понятной – да, но мы разные! И я никогда не смогу принять того, что ты заменишь меня там, в моей жизни, а, значит, я должна попасть назад! Я не могу не вернуться! И я вернусь!