— В вас, Ваше Высочество, истинная надежда нашего поколения. — сказал сир Арчибальд Бомонт, хоть и был моложе большинства собеседников. — Зерна воспитания бароном Гаскойном взросли в вас прекрасными плодами.

— О да! — воскликнул граф Комблтон, отставив чашу и утерев усы. — Так жаль, что барон вновь не почтит столицу присутствием… Я, признаться, по нему скучаю. Столь многое хочется вместе с ним вспомнить!

— Есть что вспомнить. — согласился герцог Линкольн. — Но уверен: большинство тех историй Бернард помнит лучше нас, пусть по пересказам барона.

Все люди в гостиной титулами были много выше, чем барон Гаскойн: тут и виконт присутствовал лишь один, прочие же — из родов графов, маркизов и герцогов. Но все, едва заходила речь о лорде Вудленда, не скупились на хвалебные эпитеты и теплоту слов. Величина титула не всегда важнее, чем качества его владельца. Далеко не всегда.

— Увы… — начал Бернард. — Барону непросто было бы осилить такую долгую дорогу. Вудленд слишком далеко. К тому же положение в нём непростое: можно сказать, там война не заканчивается вовсе. Надеюсь, никто не сочтёт отсутствие барона среди нас оскорблением. Сам мой отец относится к этому с пониманием.

— Ну что вы, Ваше Высочество! Какое тут может быть оскорбление…

— Я сам давно хочу навестить старика в Вудленде. — заявил герцог Линкольн. — Но всё никак не получается. Увы, мои земли тоже не столь спокойны, как хотелось бы. Ереси сделалось много.

Бернард знал, сколь серьёзно герцог относится к проблеме ереси и мракобесия в своих землях — и подумал, что в этом вопросе они с бароном точно не найдут общего языка. Но лучше было об том не упоминать. К счастью, тема не получила развития: остальных почтенных пэров и рыцарей религиозные вопросы занимали поменьше, чем Линкольна.

А вот на Ламберта старшее поколение сетовать продолжало — пусть предпочитало при Бернарде не высказываться слишком прямо. Однако юный принц ощущал укор брату в похвалах себе. Впору было задуматься: какие же речи звучат в этом кругу, когда люди королевской крови не слышат? С другой стороны, успокоил себя Бернард, его брат дружен с наследниками половины собравшихся. Да и потом, неспроста же отец решил воспитать своих детей столь по-разному? В этом точно был план, а герцог Линкольн верно отметил: что ни говори о стариках, но войну они выиграли. Без умения мудро строить планы это невозможно.

Тем не менее разговор становился Бернарду не очень-то приятен. Потому он весьма обрадовался появлению в гостиной другого старика: королевского шателяна Тунора.