На балкончике кабинета Гарнера едва помещались мы с Джексоном Берой и кресло самого Лукаса Гарнера. Далеко внизу мимо здания АРМ относительно организованной колонной двигались демонстранты. Они несли огромные лозунги. «ПУСТЬ ОНИ ОСТАНУТСЯ МЕРТВЫМИ» — предлагал один плакат. Другой добавлял шрифтом поменьше: «Почему бы не оживлять их мало-помалу?» Третий с убийственной логикой гласил: «РАДИ ТВОЕГО ЖЕ ПАПАШИ».

От зрителей их отделяли веревки. Колонна направлялась к Уилширу. Зрителей было еще больше. Словно весь Лос-Анджелес вышел поглядеть. Некоторые тоже держали плакаты. «ОНИ ТОЖЕ ХОТЯТ ЖИТЬ» и «А ТЫ НАСЛЕДНИК ЗАМОРОЖЕННОГО?»

— Что они кричат? — спросил Бера. — Это не демонстранты кричат, это зрители. Они заглушают марширующих.

«Тра-та-та-та-та, тра-та-та-та-та, тра-та-та-та-та», — доносили до нас изменчивые потоки ветра.

— Мы могли бы лучше рассмотреть по ящику, зайдя в комнату, — сказал Гарнер, не двигаясь с места.

Нас удерживала метафизическая сила, сознание того, что мы являемся очевидцами происходящих событий.

Гарнер вдруг резко спросил:

— Как Шарлотта Чемберс?

— Не знаю. — Мне не хотелось об этом говорить.

— Разве ты утром не звонил в институт Меннинджера?

— Я имел в виду, что не знаю, как к этому относиться. Они сделали ей операцию и ввели проволоку. Ей дают ток лишь для того, чтобы поддерживать ее интерес. Это сработало… Я хочу сказать, что она стала общаться с людьми, но…

— Но это лучше, чем пребывать в кататонии, — заметил Бера.

— Разве? От электромании нельзя избавиться. Она всю жизнь обречена ходить с батарейкой под шляпой. А когда вернется в нормальный мир, отыщет способ усилить ток и снова сойдет с катушек.

— Считай, что она была ранена. — Бера пожал плечами, словно стряхивая невидимую тяжесть. — Идеального ответа не существует. Ей в самом деле досталось, дружище!

— Тут кроется большее, — сказал Гарнер. — Нам необходимо знать, можно ли вылечить Шарлотту. С каждым днем электроманов становится больше. Это новая напасть. Нам надо научиться ее контролировать. Какого черта, что там творится внизу?

Зрители навалились на канаты. Внезапно они прорвались в нескольких местах и смешались с демонстрантами. Получилась беспорядочная толпа. Они все еще скандировали, и внезапно я расслышал:

«Ор-ган-лег-ге-ры! Ор-ган-лег-ге-ры! Ор-ган-лег-ге-ры!»

— Вот оно! — вскричал Бера в радостном изумлении. — Дело Анубиса приобрело слишком большую известность. Добро против зла!

Нарушители порядка стали падать извилистыми лентами. Вертолеты палили по ним из парализующих ультразвуковых пушек.