* * *

События прошедших суток вкупе с потрясениями души и мозга совсем выбили из головы единственно важную деталь аварии – трансформацию сеньора Фуэнтеса. А вот доктор сразу подметил схожесть между двумя больными, которых ему довелось осмотреть. И поставил диагноз. То есть, назначил меня главным виновником. Не то, чтобы я совсем уж был ни причем в обоих случаях, однако…

Форту большой гарнизон не полагался: упор ставился на мощные орудия, а не на живую силу, поэтому когда возникла необходимость не защищаться от внешнего врага, а подавлять внутренние волнения, рядом – через пустошь, сейчас занятую под парк – отстроили казармы. Широкобокие, низкосводчатые, с трех сторон окружившие просторный плац. Помещения без какой-либо внятной планировки внутри. Зачем солдатам удобства и личное пространство? Правильно, незачем. Зато сооружать здесь центральный госпиталь Санта-Озы оказалось крайне удобно. Правда теперь внутри выбеленных стен расположился сущий лабиринт из палат, операционных, сестринских, кладовых и кабинетов, разбираться в котором не рискнул бы ни один здравомыслящий человек.

– Чего тебе? – неприветливо спросила женщина, перекладывающая пухлые тетради из стопки в стопку.

– Навестить больного.

Одна, вторая, третья, четвертая. Пауза. Пятая и шестая – в новую стопку.

– Что за больной?

Отутюженными и внимательными медсестры здесь бывали, похоже, только в дни приезда сенаторской команды. А сейчас мало того, что разгар дня, приемный покой пустует, так ещё и обеденный перерыв слишком скоро, чтобы напрягаться.

– Привезли прошлой ночью. На «скорой», после аварии. Водитель автобуса.

Лениво посмотрела в журнал. Листнула страницу.

– Как звать?

– Фуэнтес, Альваро.

Палец пополз по строчкам. Ещё ленивее, чем взгляд.

– Есть такой. А ты ему кто будешь? Только не говори, что родственник: целый день прошел, а кроме священника никто не заявился.

Странно. Нет семьи, что ли? Ладно, допустим. А шайка ночных беспредельщиков? Уж из них кто-то точно должен был наведаться. Например, чтобы получить новые распоряжения на мой счет.

– Так кто?

– Сослуживец.

Она мельком взглянула на карточку, однозначно определяющую меня в жители Низины. Хмыкнула.

– Врешь.

– Вру.