Алекс обнял её вместе с сыном и прижал к себе. Как бы там ни было, этот вечер будто наполнен незримой магией, и впереди точно ждёт что-то хорошее…

Вскоре они прибыли к пристаням. Джейна изо всех сил вглядывалась в стремительно темнеющие силуэты кораблей, привычно отыскала тот, что теперь носил имя погибшего «Ясного», но сейчас ждала другого.

Спрыгнув на землю, она нерешительно шагнула вперёд. На одном незнакомом корабле царила суета: явно готовились к сходу на землю, ставили сходни и громко перекрикивались. Паруса уже подвязывали к реям, вязали к кнехтам швартовы, и Джейна поняла, что Алекс ждёт кого-то именно оттуда.

– Давай мне Мирра, – шепнула Джейна и осторожно забрала у Алекса сына, а потом аккуратно отпустила на землю: тот обожал играть в камни на берегу.

Алекс кивнул, но вперёд не пошёл, остался ждать рядом с ней.

Джейна поёжилась от порыва осеннего уже ветра, но вдруг замерла, заворожённо глядя на сходящих с корабля людей. Вернее, на одного из них – невероятно плечистого и высокого, с растрёпанными седыми прядями и знакомым поворотом головы. Смотрела, не в силах сдвинуться с места, а на глаза наворачивались слёзы.

Алекс молча сделал несколько шагов навстречу, Мейкдон, пошатнувшись после качки, тоже. Потёр глаза, зажмурился на миг, а потом добрался до Алекса и обхватил так крепко своими ручищами, что тот пошатнулся.

– Тысяча тупых акул, Алекс.

И Джейна ахнула, когда Алекс всё-таки не удержался, а может, подвела старая рана в бедре – и они завалились прямо на камни. Джейна кинулась к ним, за ней пополз Мирр, который тут же с восторгом залепетал что-то, похожее на «Папа!», а эти двое расхохотались, как ненормальные. Мейкдон наконец приподнялся и сел, а вот Алексу это сделать не дали.

– Мирр! – крикнула Джейна. А потом уселась на камни и уставилась на старпома. Помотала головой и выдохнула: – Мейк…

А тот развёл руками, и Джейна не удержалась и обняла старого друга. Старпом молча обхватил её, как когда-то на борту «Ясного», и ничего не ответил. Показалось, что хватка его стала чуть слабее – должно быть, изрядно помотало, раз он отыскал их только сейчас. Даже поверить невозможно! Главное, живой! Полтора года прошло…

И вдруг прозвучал совсем другой голос:

– Не знаю, может ли быть более умилительная картина…

– Эрик, – счастливо отозвалась Джейна, вскинув голову.

Он шёл к ним со стороны дороги, хорошая белая рубаха как всегда облегала гибкую фигуру, а загорелая кожа казалась особенно тёмной в сумерках.

– Ещё более умилительной она может стать, если и ты приляжешь к нам, – сказал Алекс, не торопясь вставать и прижимая к себе сына.