– С вами будет Мартина, – сказал Соубридж мечтательно. – Она просто чудо.

Шон улыбнулся, но если бы Мартине пришлось уехать куда-то по делам, он был бы только рад. Все, что ему требовалось, – это телик, вино и полное спокойствие. Ему хотелось исчезнуть.

– Я говорил, будет черт знает что, – напомнил Соубридж. – Но вы отлично держались. Всегда говорю клиентам: устройте себе хороший отдых, когда все закончится. Отрешитесь от этого. Такие испытания все равно что говенный булыжник, брошенный в воду – его уже нет, а круги еще долго расходятся. Нужно физически отстраниться от этого, сменить обстановку психологически и физически. Двигаться дальше.

– Хорошая мысль.

Шон подумал о сияющих люстрах отеля «Кэррингтон», о колоссальных цветочных композициях, о серых людских массах, которые ему придется очаровывать и объединять, наполняя энергией.

– Вы уверены, что не придете завтра? Мы легко найдем вам место.

– Черт возьми, нет. Однозначно неверный ход – появиться там со мной. Вы будете на нервах! Никогда не берите с собой адвоката, если только вы не преступник.

Соубридж заметил чье-то приближение и, смахнув веселье, мгновенно переключился на сдержанный, почтительный тон.

– Миссис Хардинг, – сказал он, отступая.

– Извини, Шон. – Анджела коснулась его руки. – Ты, наверное, очень занят, но в шесть часов мы собираемся поставить свечи за Тома в соборе. Если хочешь, приходи. – И она добавила тихо: – Я позвала Руфь и еще несколько человек. Я… я просто подумала, что позову тебя тоже. – И она быстро ушла, не дожидаясь его ответа.

Обрадованный тем, что можно не возвращаться сразу в Лондон, Шон попрощался с Соубриджем в холле – они увидятся в «Кэррингтоне» завтра вечером. Соубридж гостил у друзей в Кенте и оставался в Кентербери до окончания дознания. Шон вернулся к себе в номер в «Белом медведе» и проверил почту и телефон. К счастью, все было спокойно – менеджеры справлялись своими силами. Дэнни Лонгу было не о чем докладывать, а Руперт Парч написал искрометное послание, подтверждая, что будет завтра вечером и что его хозяин также желает Шону всего наилучшего. В конце он добавил эмо-смайлик – «Крик» Мунка.

Еще было голосовое сообщение от Мартины: все идеально подготовлено на завтра, их ждет триумф. Она знала, что у Шона все в порядке, иначе он позвонил бы ей, так что, если он еще не на месте, она примет приглашение на обед, но если он хочет, чтобы она была рядом с ним, она откажется от приглашения. Что-то в ее голосе подсказывало ему: она бы предпочла пойти на обед.

Шон написал ей, что все прошло хорошо, но ему нужно задержаться еще на день. Он позвонит ей завтра. В конце он добавил «х» – знак поцелуя. Это выглядело странно. Тогда он сделал «Х» заглавным и отправил сообщение, а затем написал Дженни Фландерс, спрашивая, не найдется ли у нее время завтра до пяти. После всего этого, надев последнюю чистую рубашку, Шон направился в собор.