Несколько любопытных граждан глядели на него с явной неуверенностью – наполовину отводя взгляды, не понимая, куда именно они должны смотреть. Я указал на каждого из них по очереди и сделал знак «уходите» – и они пошли прочь. Возможно, кто-то смотрел из окна, но это можно было отрицать. Двигаясь под нависающими зданиями Бешеля и среди запутанной системы канав Уль-Комы, я приблизился к Боудену.

В нескольких метрах от него за мной наблюдала Корви. Она убрала телефон и достала оружие, но по-прежнему не смотрела прямо на Боудена – на тот случай, если он все-таки не в Бешеле. Возможно, за нами откуда-то следил Пролом. Боуден еще не нарушил правила, чтобы привлечь к себе их внимание: они не могли его тронуть.

Не сбавляя шаг, я выставил руку. Корви сжала ее, и на мгновение мы посмотрели друг другу в глаза. Оглянувшись, я увидел ее и Датта: они стояли в нескольких метрах друг от друга в разных городах и смотрели на меня. Наконец-то уже настало утро.

* * *

– Боуден.

Он обернулся. Лицо его было напряжено. В руках он что-то держал.

– Инспектор Борлу. Не ожидал встретить вас… здесь. – Он попытался ухмыльнуться, но это не очень хорошо у него получилось.

– Где – «здесь»? – спросил я.

Он пожал плечами.

– Это очень впечатляет – то, что вы делаете, – сказал я.

Он снова пожал плечами – жест не бешельский и не улькомский. Идти ему придется целый день или даже больше, но Бешель и Уль-Кома – страны маленькие, так что выбраться отсюда он сможет. Каким опытным жителем, каким превосходным наблюдателем нужно быть, чтобы перенять миллионы незаметных особенностей, по которым мы определяли национальную принадлежность, и смешать их между собой. Он направил на меня предмет, который держал в руках.

– Если выстрелите в меня, вас заберет Пролом.

– Только в том случае, если они наблюдают за мной, – ответил он. – Но я думаю, что вы, скорее всего, тут один. После сегодняшней ночи им нужно восстанавливать целую тонну границ. И даже если они следят, то все равно это спорный вопрос. В каком преступлении меня обвинят? Где находитесь вы?

– Вы пытались отрезать ей лицо. – Вот откуда был этот зубчатый разрез под подбородком. – Вы… Нет, это был ее нож. Но вы не смогли это сделать и поэтому нанесли на нее макияж. – Он моргнул, но промолчал. – Как будто бы он ее замаскировал. Что это?

Он показал мне предмет, а через секунду снова навел на меня. Это был какой-то уродливый металлический объект, покореженный и позеленевший от времени. Он щелкал. Его скрепляли полосы из нового металла.

– Он сломался. Когда я. – Нет, Боуден не замялся – он просто перестал говорить.