– Господи, Боуден, какой же вы враль, – сказал я после долгой паузы. – Вы даже сейчас врете. Думаете, я не знаю, что это вы сказали Буричу, что Иоланда придет туда? Вы отправили их туда на тот случай, если ей что-то известно. Но, как я и сказал, она ничего не знала. Вы убили ее ни за что. Но почему туда пришли вы? Вы же понимали, что они попытаются убрать и вас тоже.

Мы долго смотрели друг на друга.

– Должны были удостовериться, да? – спросил я. – И они тоже.

Они не отправили бы Йорджевича, не организовали бы это экстраординарное покушение через границу из-за одной Иоланды. Они даже точно не знали, что ей известно – и известно ли вообще. Но они прекрасно понимали, что Боуден знает все.

«Они думали, что я тоже в это верю», – сказал он когда-то.

– Вы сказали им, что она будет там и что вы тоже переходите, потому что «Кома превыше всего» пытается вас убить. Неужели они полагали, что вы в это верите? Вы должны были прийти туда, иначе бы они поняли, что их обвели вокруг пальца. Если бы Йорджевич не увидел вас, он бы сообразил, что вы что-то затеяли. Он должен был видеть вас обоих. – Я вспомнил то, как странно шагал Боуден в Копула-Холле, как он странно себя вел. – Значит, вы должны были явиться и сделать так, чтобы вас кто-то загораживал… – Я остановился. – Там было три цели? Значит, именно из-за меня все пошло не так. Я покачал головой. – Вы знали, что они попытаются вас убить, но готовы были рискнуть, лишь бы избавиться от нее. Камуфляж.

Кто бы заподозрил его в соучастии после того, как Орсини пытался его убить?

Боуден постепенно мрачнел.

– Где Бурич?

– Умер.

– Отлично… Отлично.

Я шагнул к нему. Он направил на меня артефакт, словно какой-то жезл бронзового века.

– Какая вам разница? – спросил я. – Что вы собираетесь делать? Сколько вы прожили в городах? И что теперь? Все кончено. Орсини в руинах. – Еще один шаг. Он по-прежнему целился в меня. Глаза его были широко раскрыты. – У вас есть один вариант. Вы были в Бешеле. Вы жили в Уль-Коме. Осталось еще одно место. Ну же. Неужели вы будете жить под чужим именем в Стамбуле? В Севастополе? Доберетесь до Парижа? Думаете, этого будет достаточно? Орсини – это бред. Хотите увидеть, что на самом деле между городами?

Секунда затянулась. Было видно, что он колеблется.

Мерзкий, сломленный человек. Более отвратительным, чем то, что он сделал, была наполовину скрытая готовность, с которой он принял мое предложение. Не храбрость заставила его пойти со мной. Он протянул мне свое тяжелое оружие. Я взял его, и оно лязгнуло – шар, наполненный шестернями; старый заводной механизм, который порезал кожу на голове Махалии, когда металл треснул.