Следующее, что мне требовалось сделать — это найти груз для погружений. Ради этого пришлось как следует изучить окрестности и забраковать штук десять булыжников, но в конце концов подходящая каменюка устроилась в инвентаре, а подготовка к плаванию была официально закончена.

Оставалось лишь попасть в храм.

— Явился, значит, — неодобрительно хмыкнул капитан Руджер, когда я подплыл к борту его корабля и забрался по сброшенной вниз веревочной лестнице. — Готов платить?

— Само собой. Вот деньги.

— Хорошо, — непись спокойно взял монеты, а затем уточнил: — Идем в то место, которое обговаривалось? Больше никого не ждем?

— Не ждем.

— Хорошо. Отчаливаем! Быстро, сукины дети!

Палуба, словно по мановению волшебной палочки, заполнилась матросами. Кто-то бросился к швартовам, кто-то принялся вытаскивать якорь, двое смельчаков начали карабкаться по вантам, готовясь поднять паруса…

— Живее, сухопутные крысы!

Похоже, в устах капитана эти слова являлись самым страшным из возможных ругательств или даже скрытым бафом — команда на некоторое время утроила старания и корабль, тяжело вздрогнув, отодвинулся от причала.

— Паруса!

Наверху с громким хлопаньем развернулись белые полотнища. По моему дилетантскому мнению, ветер был совсем неподходящим для начала плавания, но это никого не смутило — реи развернулись, на носу возник еще один кусок ткани, а “Вестник” уверенно двинулся в сторону открытого моря.

Я подошел к борту, глянул на пенящиеся внизу волны и окликнул питомца:

— Говард? Ты здесь?

Кальмар появился, с удивлением взмахнул щупальцами, но тут же скрылся в утащившем его под корпус судна водовороте. Снова вынырнул, попытался что-то мне сообщить…

Я вздохнул и решительно направился к шкиперу:

— Капитан Руджер?

— Слушаю, — покосился на меня моряк. — Что случилось?

— Мне нужно узнать, сколько дополнительного времени я могу получить на те деньги, которые отдал за фрахт.

Непись многозначительно пожевал губами, смерил зарвавшегося клиента оценивающим взглядом, после чего нехотя сообщил: