– Это приказ. – Арни Тенебрия резко встала и пошла к себе. Посмотрела на раскрашенное лицо в настенном зеркале. Дурацкое тщеславие; она – больше не Птица-Смерть, она – Птица-Время, Хроно-Феникс. Стирая глупую краску с лица, она размышляла о девяноставосьмипроцентнтых потерях в окопах периметра. Не имеет значения. Пластмассовые солдатики. Первостепенная боевая задача – понять, как использовать временаматыватель, ради такого Арни Тенебрия радостно приняла бы и стопроцентные потери. Универсальная гибель. Концепция начинала ей нравиться.

В лучших традициях герильеро отряд Шэннон Йсангани на цыпочках шел по улочкам Дороги Запустения. Тут и там стеклянные кратеры увековечивали память тех, кто слишком доверился защитным куполам. На углу Синего проулка шагала боемашина, вытаптывая по пути «Сингх-Сингх-Сингх» и Адвокатское Бюро Мак-Ивора. Когда солдаты напустили на себя невидимость, Шэннон Йсангани осознала, что они с десантником Мёртой Мелиндзакисом отделились от товарищей. Спрятавшись невидимкой на крыльце чайханы «Новый Парадиз», она смотрела, как турели мечутся влево-вправо, влево-вправо, разыскивая живых, чтобы их уничтожить. Машины зла. Ей казалось, что она различает стрелков в шлемах – экипажи боевых станций. Страх перед стальной штуковиной парализовал в Шэннон Йсангани военный нерв: она не могла напасть на боемашину, как не могла напасть на железный кошмар детства. Десантник Мёрта Мелиндзакис – другое дело. Видимо, ничто не тревожило его детские сны, потому что он выскользнул из невидимости и воздел П-индуктор, чтобы выстрелить, и дуло турели, по несчастливому совпадению направленное точно на него, в упор обдало десантника плевком субквантовой ярости. Сверхновый свет выбелил каждый сантиметр малярных работ на углу Синей и Хризантемовой. Неонки пустых гостиниц спазмировали, оставив по себе краткую люминесцентную вспышку, светорассеиватели на миг замкнуло, и остатки Зеленой Группы возникли из ничего мутными прозрачными призраками. Шэннон Йсангани прокричала панический приказ разделиться и отступать по Синему проулку.

– Эй, Медвежонок, как ты их! Говорю, ты их ух как!

Стрелок Джонстон М’боте осклабился и сплюнул одновременно: никто так больше не мог, потому что никто так не хотел.

– Да ладно. Просто наводишь пушку когда надо и на кого надо. Эй! – Вращающиеся глазные яблоки зафиксировали движение на крошечном монохромном телевизоре. – Эй, тут дух убегает!

– Да ну ее…

– Она же враг! Я хочу ее пристрелить.

– Полегче с тахбластами, Медвежонок, а то отстрелишь нам ногу, как мы тогда?