Я решил было, что на этом все и кончится, но тут прямо у меня за спиной кто-то завопил. Едва не обмочившись, я быстро обернулся.

Передо мной на коленях стоял Паулсон, уткнувшись лицом в ладони, и вопил во всю мочь. Но он изменился. Волосы у него стали совершенно седыми, выросла и длинная седая борода. Выглядел он старше лет на тридцать, а то и на все сорок. Я подошел к нему, не зная, что делать в такой ситуации. Глаза его были полны безумия… а на полоске с именем, нашитой на груди, теперь значилось:

– Да они его отзеркалили, – ошеломленно пробормотал Ларри.

Он принялся расхаживать взад-вперед, не в силах остановиться. Я же отнесся к ситуации философски. Похоже, нет смысла тратить нервы перед лицом того, на что способны линейные. Вот если я проделаю нечто такое, что их разозлит, тогда и начну волноваться.

Наш штаб в Северной Калифорнии к тому времени полностью заполнил большое здание отеля «Холидей инн». Армия реквизировала его целиком, потому что эта эксцентричная операция успела обрести украшение из ракушек, которым обрастает любой правительственный проект – буквально сотни людей носились по отелю, словно занятые чем-то очень важным. Но, хоть убейте, я никак не мог понять, какую пользу для дела приносит любой из нас – если не считать Ларри и пилота вертолета, доставлявшего его к Линии и обратно. Казалось очевидным, что, если мы и получим какие-либо ответы, то именно через Ларри или кого-то вроде него. Но уж точно не с помощью солдат, танков и ядерных ракет (а я не сомневался, что и они нацелены на Линию). И тем более не через меня. Но меня не отпускали – наверное, потому, что еще не разработали процедуру отправки кого-либо домой. Впрочем, я не возражал. Здесь я мог пугаться не хуже, чем в Нью-Йорке. А тем временем я делил комнату с Ларри… который полез в карман и достал одноцентовую монетку. Он взглянул на нее и перебросил мне.

– Я ее прихватил, когда они обшаривали его карманы, – пояснил он.

Я изучил монету. Как я и ожидал, Линкольн на ней смотрел налево, а надписи стали зеркальными.

– Как они могут такое проделывать? – спросил я.

Ларри на секунду смутился, потом схватил листок с эмблемой отеля и атаковал его извлеченной из кармана ручкой. Я смотрел ему через плечо, пока он рисовал человечка, а потом написал возле его рук буквы «Л» и «П». Затем сложил листок, не перегибая его – таким образом, что нарисованный человечек коснулся противоположной стороны листа.

– Плоскоземье не обязано быть плоским, – сказал он, обводя контуры человечка на новой поверхности, и я увидел, что теперь он стал зеркальным. – А плоскоземцы могут перемещаться сквозь третье измерение, даже не сознавая этого. Они просто скользят вдоль этой кривой в своей вселенной. Или же трехмерное существо может поднять их тут и опустить здесь. И они перемещаются, не преодолевая расстояние между двумя точками.