Я задал этот вопрос шведам и получил однозначно отрицательный ответ. По их утверждению получалось, что сегодня самолёты, да, летят через Северный полярный круг, но Северный полярный круг – это огромное пространство, от края которого до непосредственно полюса почти 4 000 километров. Перелёты эти обычно называются «кроссполярными», и обыватели думают, что пересекается именно Северный полюс, однако если изучить этот вопрос дотошно, оказывается, что все они облетают полюс за сотни километров. Даже знаменитый безпосадочный полёт Чкалова из Москвы в Ванкувер в том самом 1935 году обозначен на карте линией, проходящей в стороне от 90-го градуса.

– Мне всегда казалось странным, – сказал Тубиас, – что никто следом за русскими там летать не стал. При этом, когда к авиакомпаниям обращаются с вопросом, почему они так не летают, ведь этот путь из Северной Америки в ту же Россию или Азию гораздо короче общепринятых, через Европу, начинаются самые нелепые отговорки по поводу необходимости иметь возможность посадки каждые три часа и тому подобное. А если их спрашивают прямо, можно или нельзя, они говорят, что, конечно, можно в принципе, и… ссылаются на перелёт 1935 года.

– Я сам бывший лётчик, – перебил его Свен. – У меня там много друзей осталось. Любой из нас знает, что Северный полюс считается опасной зоной для навигации, в смысле для приборов. Повышенный магнетизм, видите ли. А поскольку магнитный полюс постоянно «гуляет», от греха подальше запрещено приближаться к 90-му градусу ближе трёхсот километров. В противном случае могут списать по профнепригодности. Как случилось, например, со мной. Но я всегда думал, что живу в свободной стране, и потому имею полное право достучаться до правды. Достучался…

Мне уже становилось постепенно понятно, о чём речь, и я решил не тратить время на уточнения. Ребята перебежали кому-то дорогу, за ними гонятся, значит, их надо быстрее спасать. Только вот как?

Мы находились в лагере рыбаков, которые оказали пострадавшим при аварии первую помощь и теперь занимались своими делами, не чувствуя лишней ответственности и необходимости нянчиться с ними дальше. Принцип тут простой: живы, могут ходить, пусть уходят, если нет желания остаться и порыбачить вместе. Лишние рты никому не нужны. Мне это отношение совершенно понятно. Я только не хотел, чтобы у них и у нас потом возникли проблемы. Поэтому отвёл в сторону старшего и в двух словах предупредил его о возможности появления людей в сером. Сказал, что это опасные представители заморского правосудия, которые наверняка вооружены и будут спрашивать по поводу шведов. Спрашивать будут не по-нашему, но в любом случае лучше им отвечать, что ничего не видели и не знаете. И уж точно не показывать, в какую сторону мы сейчас отправимся. Старший меня понял и обещал, если придётся, изобразить полную деревенщину. Спросил, куда мы на самом деле будем держать путь. Я махнул в сторону чащи.