Хин озадаченно посмотрела на девочку. Какая процедура? Какое удочерение на днях?

Рэнна осторожно высвободилась из хвата тролличьих лап.

– Мы еще поговорим, мастер. Попозже. Сейчас я пришла к тебе по делу.

Она глянула в сторону Намиды, завороженно наблюдающего за происходящим.

– Ты хочешь, чтобы я его учил?

– Да. У него очень хорошие задатки – реакция и координация. И настрой. У тебя найдется место в соответствующей возрастной группе?

– Разумеется. Новый набор стартует в следующем периоде.

– Ты не хочешь его проверить?

– Я посмотрю его на отборе. Но твоей рекомендации мне достаточно.

– Спасибо, мастер. Финансовые вопросы…

– Зачем?

– Не возражай. Обсудим позже. Мастер, познакомься с госпожой Хиной Мацури. Она старший воспитатель в детском доме «Икудзиин». Госпожа Хина, не могли бы вы с мастером Караби обсудить формальности, которые нужно уладить для зачисления Нами в группу?

– Рада знакомству, господин Караби, – неловко поклонилась Хина, у которой голова шла кругом. – Прошу благосклонности. Я… а-а… не совсем…

Тролль вопросительно глянул на нее, потом на девочку. Та едва заметно покачала головой.

– Радость взаимна, госпожа Хина. Благосклонность пожалована, – поклонился в ответ тролль. Он поднялся на ноги и башней навис над женщиной. – Прошу, пройдем в мою контору, вон туда. Ко мне впервые записывают ребенка, находящегося под государственной опекой, мне нужно уточнить процедуру. И я сразу же, госпожа Хина, сброшу тебе на пелефон список документов, которыми нам предстоит обменяться.

– Мы с Нами подождем здесь, мастер, – сказала Рэнна, вновь усаживаясь на пятки.

Хина нерешительно оглянула на нее. С одной стороны, как оставить детей без пригляда в совершенно незнакомом месте? С другой – похоже, место для Рэнны отнюдь не такое незнакомое, как могло бы показаться.

– Хорошо, – наконец ответила она. – Только никуда не уходите, ладно?

– Конечно, госпожа Хина. Я присмотрю за Нами.

В подсобном помещении, оказавшимся чем-то средним между жилой комнатой, конторой и складом инвентаря, Караби галантно пододвинул воспитательнице стул, уселся за окованный жестью стол, хранящий многочисленные глубокие следы тролличьих когтей, и включил то ли терминал, то ли компьютер. Вместо привычного воздушного дисплея на столешнице располагался старинный «бумажный» монитор, каких Хина не видела уже лет пятнадцать, а то и все двадцать. Вместо сенсорной области тролль использовал такую же древнюю проецируемую клавиатуру (чем и объяснялись следы когтей). С тыльной стороны дисплей был непрозрачным, и что делает хозяин зала, оставалось загадкой. Хина напряженно сидела на крае стула и изо всех сил старалась не думать о той мистике, что творится вокруг нее.