— Отомстил? — заинтересовался Ченич.

Этот вопрос он не планировал, просто стало вдруг любопытно.

— Пытался, — рассмеялся Рэм. — И повезло, что не вышло. Если бы я нашёл юриста и пристрелил, сидел бы гораздо дольше, чем Ули.

— А как ты думаешь, почему Ули тебя спас?

Рэм посмотрел на приятеля, кусающего кулак.

Ули и в той своей малолетней жизни считал лишнюю болтовню слабостью. Он пытался быть крутым, сильным. Только всё это оказалось иллюзией, кроме самого главного в нём: предателем парень не был.

Не будь в нём этого странного стержня, тюрьма бы сломала его, вывернула мысли и чувства так, что Ули поверил бы: Рэм всегда был богатенькой сволочью.

Кто знает, откуда берутся эти стержни в слабых, и почему их нечасто встретишь у сильных?

— А потому что не надо решать за нас, можем мы дружить или нет, — ответил Рэм за обоих. — Мне все говорили тогда, что Ули дружит со мой за деньги. А выяснилось, что друг-то он, а не все эти болтуны.

Парень посмотрел на приятеля, но тот промолчал.

Наверное, и Ули тоже много чего говорили про Рэма.

— Ули помог мне сделать фальшивую метрику, — продолжал Рэм. — И получить запись о правах на катер. С этими документами я успел записаться в спецон и улетел прямо из-под носа у полисов. Но юрист и там пытался меня достать: нанял убийцу, потом бандитов, которые соорудили брандер из старого катера и хотели взорвать спецоновскую станцию.

— Юрист слишком увлёкся охотой на тебя, — подтвердил Ченич. — Он потерял осторожность и кое-где наследил. Запросы посылал, контакты пытался навести в спецоне.

— Это я помню, — кивнул Рэм. — Дерен рассказывал, как идёт следствие.

— Значит, на «Персефоне» ты рассказал Дерену, что тебя преследуют бандиты? — Ченич с сожалением посмотрел на тающие палочки кхарги.

Рэму удивительно повезло, правда, и он бултыхался изо всех сил. Чего же больше было в его истории: везения или упорства?

— Да ну его, этого Дерена, — улыбнулся Рэм. — Я тогда его слишком боялся, вы ж его видели. Да и что бы я ему рассказал? Что подделал возраст? А вдруг меня тут же списали бы с крейсера?

— Стоп, — не понял Ченич. — Но наследство ты всё-таки оформил. А как?

— Я не знал про наследство. Знал только, что за мной охотятся. Дерен сам догадался, что происходит. Он не поверил, что мне двадцать один. Думал, лет восемнадцать. С шестнадцатью я удивил даже его. Дерен слетал на Аскону, нашёл документы о покупке плантации. Вы правильно говорите — их мог запросить любой, кто знал, что искать. Моего юриста поймали в два счёта. Дом Оникса не стал его защищать.

— Я бы даже сказал, что дом способствовал его задержанию, — подтвердил Ченич. — Эта история могла негативно сказаться на репутации дома.