– Лукас Бреннон уведет тебя оттуда обратно в особняк, как только начнется бой. Если я увижу, что ты решишь там остаться, то, клянусь, убью тебя сам, – предупредил Дориан.

– Могу тебя успокоить – мне больше не хочется умирать, – сказала Деметра.

Она обняла его, несмотря на то, как могли отреагировать на это сестра и бывший парень, стоявшие позади.

– Ничего не бойся, я все время буду рядом с тобой, – прошептал Дориан, зарываясь пальцами в ее волосы.

– Я знаю, – ответила она.

Отстранившись, Дориан посмотрел на Ричарда, и тот подал знак рукой. Взяв перо, висящее на шее поверх кожаной куртки, и прошептав заклинание одними движениями губ, он растворился в воздухе, став невидимым.

Деми обернулась и увидела, как исчезают все их сопровождающие. В холле остались только они с Кэрри и Рицци и ментор, с изможденным видом привалившийся к стене.

– Скоро увидимся, Ричард, – обнадеживающе улыбнулась она.

Дверь впереди открылась, словно бы сама по себе, и Деметра, выждав несколько секунд, вышла на улицу.

За время, проведенное в их замаскированном убежище, на Нью-Авалоне будто бы еще больше потемнело, а красные облака опустились ниже, став плотнее, тяжелее, насыщеннее. Не было ни ветра, ни дождя. Стоял полный штиль, и воздух казался душным.

Где-то громко каркали вороны, а кроме этого не доносилось ни звука.

Двигаясь в сторону площади, мимо разоренных лавок и сожженных особняков, Деми замечала лица людей, наблюдающие за ними сквозь еще целые стекла домов. Ей казалось, что они знали об их миссии или явно о чем-то догадывались.

Никто, кроме них, не решался идти так открыто, по центру дороги.

Чем ближе становился дворец, тем больше бунтовщиков попадалось им на глаза. Они стояли вдоль стен, и цепочка их становилась все более непрерывной, все более сомкнутой. Кто-то выкрикивал вслед ругательства. Кто-то смеялся.

Выпрямив спину и гордо подняв голову, Деметра шла, не обращая ни на кого внимания, и ее подруги, идущие с ней плечом к плечу, вели себя так же.

Ее грела мысль о том, что Дориан находился всего в одном шаге и что при желании она могла бы протянуть руку и коснуться его. Как же она будет рада сделать это вновь, когда все закончится…

Дворец показался мрачной громадиной. Еще недавно белоснежные, стены его потрескались и местами обуглились. В высоких окнах недоставало стекол, а широкий дверной проем выглядел черным проломом, как место страшного взрыва.

Не меньше двадцати высоких костров было подготовлено вокруг него. Посреди сложенных конусом толстых бревен торчали длинные жерди с привинченными железными кандалами – к ним вели наспех сколоченные приставные лестницы.