Мы вышли наружу под дождь. Радар внезапно сбежала по ступенькам трамвайного парка мимо одного из красно-белых столбов с бабочками на верхушках. Она сунула нос в заросли ежевики. Я увидел одну лямку своего брошенного рюкзака, затем услышал то, чего меньше всего ожидал, но сразу узнал. Радар бежала назад со своей пищащей обезьянкой. Она бросила её у моих ног и посмотрела на меня, виляя хвостом.
— Хорошая девочка, — сказал я, и отдал обезьянку Йо. У него были карманы. У меня — нет. Широкая дорога, ведущая к дворцу, была пустынна, но не пуста. Тело Рыжей Молли пропало, но кости ночных стражей, которые гнались за нами, были разбросаны на площади в сорок ярдов, большинство из них погребены под грудами мёртвых бабочек-монархов.
Лия остановилась у подножия лестницы, склонив голову на бок и прислушиваясь. Я тоже это слышал: что-то вроде пронзительного стона, похожего на порывы ветра под карнизом зимним вечером. Он усиливался и затихал, усиливался и затихал, перешёл на визг, затем снова опустился до стона.
— Всевышние боги, что это? — прошептала Джайя.
— Звук траура, — сказал я.
— Где Снаб? — спросил Йота.
Я покачал головой.
— Может быть, ему не по нраву дождь.
Лия двинулась по Галлиенской дороге к дворцу. Я положил руку ей на плечо и остановил.
— Мы должны зайти сзади и выйти рядом с игровым полем. Я не смогу найти дорогу, этот мелкий говнюк Питеркин стёр метки мистера Боудича, но уверен ты знаешь, как туда попасть.
Лия упёрла руки в свои стройные бёдра и уставилась на меня с раздражением. Она указала в сторону звука, где была Хана, оплакивающая свою дочь. Затем, на случай, если я был чересчур толстолобым, она подняла руки высоко над головой.
— Принцесса права, Чарли, — сказал Йота. — Зачем идти той дорогой, если мы можем избежать большой суки, пройдя через парадный вход?
Я принял это замечание, но были и другие моменты, которые казались мне более важными.
— Потому что она ест человеческую плоть. Я почти уверен, что именно за это её изгнали из великанограда, или как вы тут его называете. Ты это понимаешь?
Лия посмотрела мне в глаза. Она кивнула, очень медленно, и указала на мой револьвер.
— Да, — сказал я. — И есть ещё одна причина, миледи. Я должен вам кое-что показать.
3
Мы прошли немного дальше по Галлиенской дороге, затем Лия свернула налево на боковую улицу, настолько узкую, что она больше походила на проулок. Она провела нас через лабиринт улиц, ни на секунду не усомнившись. Я надеялся, она знает, что делает: прошло много лет с тех пор, как она была здесь в последний раз. С другой стороны, нас направлял скорбный вой Ханы.