Неистовый свет распадающихся лун заслонил звёзды и залил сиянием поверхность внизу. Люк над Тёмным Колодцем начал открываться, подтягиваемый крюком буровой вышки. Гротескное существо в пурпурном балахоне тоже смотрело вверх, и когда Лия взглянула вниз, их глаза встретились. Его глаза сидели глубоко в обвисших впадинах зеленоватой плоти; её — были широко раскрытыми и голубыми.

Несмотря на все годы и все перемены, Лия узнала Элдена. Её смятение и ужас отразились на лице. Я попытался удержать её, но Лия так рьяно вырвалась, что чуть не упала вниз. Я был в шоке, оцепенел от того, что увидел — столкновение двух лун в небе, которое не могло существовать. Осколки расползались и начинали тускнеть.

По краю люка Тёмного Колодца появился полумесяц тьмы и быстро расширился до чёрной ухмылки. Долгий хриплый крик удовлетворения становился всё громче. Летучий Убийца, спотыкаясь, направился к колодцу. Его пурпурный балахон встопорщился в нескольких местах разом. На мгновение его страшная желейная голова скрылась, а затем балахон слетел на одну сторону и упал на пол. Мужчина под ним был мужчиной только наполовину, как Эльза была только наполовину женщиной. Вместо его ног был клубок чёрных щупалец, которые несли его, раскачивая из стороны в сторону. Другие щупальца торчали из висящего мешком живота, поднимаясь к открывающемуся люку, будто в эрекции. Вместо рук у него были какие-то змеевидные отростки, которые колыхались перед его лицом, как водоросли в сильном течении, и я понял, что какое бы существо не сидело в колодце, это не был Ктулху. Элден и был Ктулху этого мира, как Дора была старушкой, живущей в башмаке, а Лия — гусиной девушкой. Он променял деформированные ступни и сгорбленную спину — кифоз — на нечто гораздо худшее. Задумывался ли он о честности такой сделки? Достаточно ли было мести и медленной гибели королевства, чтобы уравновесить чаши весов?

Лия добралась до подножия лестницы. Над головой осколки Беллы и Арабеллы продолжали расползаться.

— Лия! — крикнул я. — Лия, ради Бога, остановись!

Проходя мимо паланкина с безвольно свисающими занавесями, она задержалась, но не потому, что я позвал её. Не уверен, что она вообще слышала меня. Всё её внимание было приковано к дряблому существу, бывшему её братом. Теперь он нетерпеливо склонился над поднимающимся люком, рыхлая плоть его лица свисала вниз, как тесто. Корона снова слетела с его головы. Ещё больше чёрных щупалец появилось из его шеи, спины и ложбинки между ягодицами. На моих глазах он превращался в Ктулху, повелителя древних богов, в воплощённую в жизнь кошмарную сказку.