Эйлин вздрогнула и обернулась. У подножья стоял Пип и приветливо улыбался.
– Нет. – Эйлин улыбнулась в ответ.
– Вы похожи на человека, которому нужна компания. – Он грустно взглянул на нее.
Эйлин уже тошнило от этого взгляда. Почти все смотрели на нее так – с сочувствием, грустью и жалостью.
– Если вы сможете сюда подняться, то я не откажусь от компании.
На удивление Пипу удалось взобраться очень быстро. Он ни разу не упал, в отличие от Эйлин. Он также смел снег и присел на другой конец скамейки.
– Противное время года, – вдруг сказал он. – Тоска в душу западает.
– Она и без этого западает, – печально произнесла Эйлин.
– Да? Отчего же? – Пип повернулся к ней.
– Много всего происходит, и это не может не огорчать, – вздохнула она. – За последние дни я столько эмоций испытала, и все они плохие.
– Ох, мне очень жаль, мисс. Порой за чем-то плохим нас обязательно ждет что-то хорошее. – Он опять подарил ей свою теплую улыбку.
Она, несомненно, согревала лучше любого чая и какао. В глазах Пипа читались доброта и искреннее сочувствие.
– Что не убивает, делает нас сильнее, что скажете?
– Скажу, что вы правы. Надеюсь, скоро все придет в норму.
– Не волнуйтесь, мисс, придет. – Пип оглядел окрестности холмика. – Вам стоит отвлечься. Серпентес существует уже очень давно, и я бы посоветовал вам побродить по нему. Что-то новое частенько отвлекает нас от печали и невзгод. – Пип несколько раз вздохнул. – Тьма поражает сердце каждого, рано или поздно. Увы, но это горькая правда жизни.
Эйлин показалось забавным, как Пип пытается философствовать. Он напоминал Санта-Клауса, только без бороды. Каштановые волосы Пипа, видимо, доходили до плеч, поэтому он собирал небольшой хвостик на макушке.
Остальной час они просидели в полной тишине. Пип что-то несколько раз бубнил себе под нос, но Эйлин не разобрала ни слова. Он тяжело вздыхал и хмурил брови.
Затем Пип поднялся, сделал небольшой поклон и полез по сугробам вниз. Эйлин просидела в размышлениях несколько часов, пока пальцы не начало сводить от холода.