— «Но пораженье от победы ты сам не должен отличать», — процитировала мне в утешение фройлен фон Дюнкеркдорфф.
— Это кто сказал? — спросил я.
— Пастернак.
— Он прав, этот Пастернак, — пришибленно вздохнул я. — Наверно, хороший был футболист.
Ворона как-то странно на меня посмотрела. Должно быть, я что-то не то сказал.
Ладно, с кем не бывает. Будем считать, что одно глупое поражение — это случайность. Переживем.
О'к.
БРАГИН.
БРАГИН.ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ РАЗГОВОР. Брагин пребывает в каком-то сомнамбулическом амфибрахии. Он, кажется, немного тронулся после истории с этим пастором Шуллером.
ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ РАЗГОВОР.— Мы что-то не то делаем, — сказал он мне. — Мы тут в футбол играем, а там жизнь на планете. Там люди живут.
— Какие люди? Какая жизнь на гранитной планете?
— Гранитная, — неуверенно ответил Брагин. — А мы тут со своим футболом.
— Эта планета была безжизненная. Запомни: без-жиз-нен-на!
— Мы же не знаем, для чего она предназначена... Б@г ее знает...
— Я — знаю, — ответил я, не задумываясь. — Я — Тренер, значит, Я — Б@г.
«Много на себя берешь», — прочитал я в глазах Брагина.
«Нормально беру. Тоже мне, блуждающий форвард. Ты не блуждающий, а дрейфующий форвард, потому что ты дрейфишь. Если игрок чего-то не знает или не умеет, то он должен чувствовать, что я, его тренер, знаю и умею, даже если я тоже не знаю и не умею».