Я буду убивать его медленно. О деталях говорить тебе не стану.

Почему? – думал Билли, лежа в своей больничной койке с приподнятыми, как у ванны, боковинами. Об остальном ты мне все сказал.

За три дня пребывания у Глассмана Халлек потерял семь фунтов веса. Не так уж много, подумал он с новым для себя юмором висельника. Не так уж много – меньше, чем обычный куль сахара. С такими темпами я исчезну… когда? Примерно к октябрю!

172, декламировал его разум. 172 теперь. Если бы ты был боксером, пришлось бы из тяжеловесов переходить в средний вес… а может, Билли, попытаешь счастья в весе «перо»? Наилегчайшем весе?

Прибыли букеты цветов: от Хейди, от фирмы. Маленькая весточка пришла от Линды на открытке. Аккуратным школьным почерком было выведено: Поскорей выздоравливай, папочка. С любовью – Лин. Билли тайком поплакал над этой запиской.

На третий день, надев свою одежду, он встретился с тремя врачами, занимавшимися его проблемой. Он чувствовал себя менее уязвимым в джинсах и рубашке с короткими рукавами с надписью ВСТРЕТИМСЯ В ФЭЙРВЬЮ. Удивительно, как меняются ощущения, когда снимаешь больничную пижаму. Билли выслушал врачей, подумал о Леде Россингтон и подавил угрюмую ироничную улыбку.

Они знали, что с ним такое, это был случай один из двух (или трех). Один вариант – редкая болезнь истощения организма, впервые появившаяся за пределами Микронезии. Другой – редкий случай метаболического заболевания, которое еще не было полностью исследовано. Третий вариант – но это лишь возможность, заметьте, – психическая форма «анорексии невроза»: редчайший случай, до сих пор не подтвержденный. По их глазам Билли понял, что им по душе последний вариант: могут сделать себе имя и будут удостоены занесения в медицинские анналы. В любом случае Билли Халлек остался загадкой, а врачи – детьми в рождественское утро.

Уговаривали его задержаться в клинике Глассмана еще на неделю или две (может, даже на три). Намеревались выявить, что с ним на самом деле. Собирались для начала проверить на нем действие мегавитаминов, кроме того – инъекции протеинов, разумеется.

Поднялся дружный вой (профессиональный, разумеется), когда Билли спокойно их поблагодарил и сообщил им, что покидает клинику. Они возмущались, осуждали, читали ему лекции. А Билли, которому в последнее время все чаще казалось, что у него не все в порядке с мозгами, они показались этакими тремя гномами из сказки: того и гляди начнут гоняться друг за другом в развевающихся халатах по роскошной приемной, тузить друг друга и ругаться с бруклинским акцентом.