– Ты прав, пути назад уже нет, – прошипел Иван. – И мы не жалеем об этом. Впервые в жизни мы ощутили свободу. Можно ни от кого не зависеть, делать все, что заблагорассудится. Скоро ты тоже поймешь, какой это дар! Конечно, если она тебя примет!

Гордей молча снял крышку с чертежного футляра. В это время и тощий Митяй рывком вскочил на ноги, оскалив тонкие клыки.

– И молодого уже успели обратить… Я ведь сразу понял, что это не похмельный синдром, – сухо заметил Гордей, покосившись в его сторону. – Больше похоже на сильный голод. Не так ли?

Митяй вместо ответа сделал огромный прыжок – молниеносно перелетел через костер – и бросился на Гордея. Тот резко подался назад, одновременно выхватив из тубуса длинный обоюдоострый меч со сверкающим лезвием. Футляр упал на землю, и из него выдвинулась рукоять еще одного меча.

Митяй приземлился в метре от Гордея, но тут же снова прыгнул вперед. Гордей, перехватив длинную рукоять меча двумя руками, ринулся ему навстречу.

Клинок сверкнул, словно молния, в следующий миг истошный вопль всколыхнул спящие окрестности. Лезвие рассекло молодого вурдалака надвое, части его тела рухнули в костер и рассыпались ворохом огненных искр. Иван и Толян зашипели, как дикие кошки, и одновременно с двух сторон бросились на Гордея.

Парень проворно увернулся от когтей Толяна и, крутанувшись вокруг своей оси, ударил его ногой в грудь. Вурдалак отлетел назад.

В это время Иван выпустил из кончиков пальцев кривые когти и прыгнул на спину Гордею. Парень, даже не оглянувшись, выставил клинок острием назад, и вурдалак напоролся животом на его лезвие. Тут Гордей развернулся и резко рванул клинок вверх, разрубая визжащее чудовище на две части. Тотчас же тело монстра превратилось в сноп искр и опало на землю угольно-черной пылью. Через миг на траве остались лежать лишь обожженные обрывки одежды, обломки обуглившихся костей и череп, обнаживший в ухмылке острые клыки.

Поняв, что дело плохо, Толян на четырех конечностях бросился бежать прочь от костра, но Гордей настиг его в три прыжка, схватил за грязный воротник и прижал серебряное лезвие к горлу вурдалака. Толян в ужасе захрипел, косясь на горелые останки Ивана.

– Что ты хочешь?! – прохрипел вурдалак.

– Правду, – коротко ответил Гордей.

– Какую еще правду?!

– Кто сделал вас такими? Где и как это случилось?

– А-кха-кха-кха, – насмешливо проскрежетал вурдалак. – Так вот чего ты хочешь! Стать таким же, как мы. А к чему тогда мечом машешь?

Волосы Толяна выпадали на глазах, оголяя череп. Уши начали заостряться и вытягиваться вверх – еще один признак того, что перерождение шло полным ходом. Превращаясь в монстров, вурдалаки оставались такими навечно и, в отличие от тех же оборотней или горгонидов, уже не могли возвращать себе человеческий облик.