– И чего их вообще понесло ночью в лес? – недоумевала Настя.
– Я говорила с девчонками из старшей группы, – вставила вожатая по имени Тома. – Они видели, как эти парни договаривались о встрече с какими-то девушками. Ночное свидание вроде как хотели устроить.
– Свидание? Вот придурки малолетние, – разозлилась Оксана. – А с кем они уже успели снюхаться?
Артем Бирюков красноречиво покосился на Веронику, Ларису и Алену, тихонько сидевших неподалеку. Артур и Игорь Лужецкий громко прыснули.
– Понятия не имеем! – тут же заявила Вероника Леонова. – Но если хотите, попробуем выяснить!
– Мой приказ вам на будущее, – строго сказала Оксана. – Двери всех корпусов на ночь запирать, чтобы впредь не было у нас подобных свиданий!
– А если они через окно вылезут? – предположила Лариса. – Решеток ведь нет.
– Могут, – кивнула Оксана. – Но тут уж ничего не попишешь, придется ловить. Поэтому у нас столько вожатых и помощников. Спрашивать буду с вас лично, нам неприятности не нужны. Кто сегодня вечером дежурит?
Никита поднял руку.
– Наша с Артемом очередь, – сообщил он.
Бирюков скорчил недовольную физиономию:
– И что нам теперь, не спать всю ночь?
– Да почему всю-то? – покосился на него Алексей. – Дождетесь, когда дети уснут, и можете идти отдыхать.
– Это хорошо, – заметно повеселел Артем. – Ну а чем сегодня заниматься будем?
– Сначала зарядка на пляже, затем завтрак. Потом самых младших соберете на площади, я сделаю небольшое объявление, – сказала Оксана и направилась в столовую.
– А я думала, это вы с теми двумя болванами встречаетесь, – тихонько обратилась Ирина Клепцова к Ларисе и Веронике.
– Они приглашали нас в лес, – не стала скрывать Вероника. – Но один из них меня перед этим толстухой назвал, поэтому я решила ему отомстить и не пошла!
– А я вообще идти не собиралась, – добавила Лариса Кирсанова. – В лес? Ночью? Что я, дура, что ли?
– Это ты-то толстуха?! – расхохотался Игорь Лужецкий. – Да ты тоньше зубочистки, тебя ветром качает, когда по улице идешь!
– И все же придется заняться спортом, – буркнула Вероника. – Приведу себя в форму к тому моменту, когда этот симпатичный наглец из изолятора выйдет.