— Да, — согласился Миша, — многовековая умудренная и опытная демоница и совсем еще юный вампир, который в возраст войдет еще лет через десять, не раньше. Он поэтому и боится ее, что чувствует ее интерес даже через защиту, но не может понять, что это не корысть, а влюбленность, потому как сам еще ни разу ничего подобного не ощущал.

Мы помолчали, обдумывая. Еще лет десять…

— То есть вампиры взрослеют к тридцати?

— Сильные — к двадцати пяти где-то, а Кай очень сильный, и эта Сила растет в нем медленно, чтобы не прорвалось и не взорвалось. На нем, конечно, есть несколько защитных амулетов, хороших, как показали недавние события, но теперь мы знаем, что и они бы не спасли, если бы ты его потащила, а нас не было бы рядом.

— Я для него опасна? Только не говори, что ему теперь придется уехать из моего дома и сидеть взаперти? — черт, как-то это совсем грустно. Я прикусила губу, подступили слезы, когда представила, что ему придется бросить работу, проект школы, друзей, которые здесь появились, и сидеть опять взаперти в родовом замке.

— Нет, но защиты прибавится не только у него, но и у тебя. Мы с Владимиром уже обсудили этот момент. Запирать птицу, познавшую радость полета? Легче сразу убить. Тем более, Владимир отметил, что пребывание здесь пошло на пользу Каю. Он стал более раскрепощен в общении, смотрит на мир уже не с позиции обиженного ребенка, но взрослого, у которого есть задачи, цели.

— Хорошо. Я уже не представляю этот дом без Кая.

— Согласен. Вообще у тебя дар притягивать людей, которые настолько органично вливаются в коллектив, как кусочки паззла.

— Надеюсь. Но, расскажи еще, что было со мной? Я умудрилась чем-то отравиться или это дело гадких рук моего прадеда?

— Лена… — начал было мужчина, но закрыл руками лицо и остановился. Через пару секунд я с возмущением отметила, что этот… нехороший человек имеет наглость смеяться! Стукнула его подушкой.

— Ай-ай, ладно, сдаюсь! Я все скажу, только не гневайся!

— Ведешь себя как ребенок!

— Могу и как взрослый, — он нахально подмигнул, выдав одну из своих самых сексуальных улыбочек. Я невольно облизнулась и увидела, как увеличиваются его зрачки и темнеют глаза.

— Мне кажется, или ты пытаешься увести меня с темы?

Мужчина тут же сник и признался:

— Поймала. Знаешь почему сильных магов и ведьм мало?

— Дай подумать. Из всего, что я когда-то слышала на эту тему, можно предположить, что наш мир постепенно теряет магию, поэтому и действительно одаренных становится меньше.

Советник поморщился.

— На самом деле, процент одаренных остается более или мене одинаковым, что сейчас, что тысячу лет назад, что пять. Только соревноваться магии с технологиями все сложнее. Хотя, кое-где они успешно она успешно интегрируется. Например, та же Милана ведет отдельную серию разработок в этой сфере. Нам приходится подстраиваться, ужесточать законы, а это, к сожалению, ограничивает деятельность не только колдунов вроде твоего прадеда, но и не оставляет места для новых идей талантливым магам или самородкам. Нас уже давно сначала учат тому, что нельзя, обрезая крылья, а потом жалуются, что вот, дескать, нет сильных ведьм и магов! И, боюсь, твой пример, может еще больше испугать правительство. Те, кто давно и успешно присосался к кормушке не захотят что-то менять, ведь это означает отчасти и потерю преемственности, потерю власти рода. Представь, еще вчера какой-нибудь чиновник думал, что после себя посадит на теплое местечко со связями своего сына или зятя, а тут приходит некто вроде тебя, которая в несколько раз сильнее и талантливее только по самому факту рождения, и ему придется отдать все тебе? Захочет он делиться?