— Я просто умер однажды и открыл глаза уже старейшиной пика Черного лотоса. Не знаю, почему мне была уготована такая роль. Я даже не из этого мира. Я только читал о таких вещах, как заклинательские практики, самосовершенствование, бессмертные, духи и демоны. В моем мире это лишь сказки.

Такого Муан не ожидал. У него и в мыслях не было, что Шен может быть обычным человеком. Он думал… Даже признайся Шен, что демон или божество, сошедшее с небес, Муан удивился бы меньше!

— Я не Шен… Он — мой сосуд. Я лишь дух, занявший пустую оболочку.

Шен не пытался услышать мысли Муана, он боялся, что это разрушит то хрупкое оцепенение, которое охватило его. Муан сказал ему не бояться, и Шен притворился, что это вовсе не страшно, но… Он никак не мог разобраться, что же именно так ужасает: что Система все же спишет все баллы? Или что Муан не примет того, что услышал?

— Как долго… — начал Муан, но хриплый голос прервался.

Мечник откашлялся и продолжил:

— Как долго ты притворяешься Шеном? С какого момента?

Не глядя на него, уткнувшись взглядом в колени, Шен тихо произнес:

— Если ты любишь меня, то должен знать ответ на этот вопрос. — Акцент был сделан на слово «меня».

В тишине проходили долгие минуты, и каждая изводила Шена посильнее голода и раскаленного железа.

— Ясно, — произнес Муан.

«Ясно?» Темные волны сошлись над головой Шена. «Ясно…»

Он вздрогнул, услышав, как захлопнулась дверь. Шен остался один в комнате.

Но он чувствовал, что Муан не ушел далеко, стоит за дверью. Это успокаивало и дарило надежду. Шен не уследил за юркой мыслью, которая сорвалась, сформулировалась, пока он не успел подавить ее:

«Он вернется и скажет, что это не важно!»

А затем Шен почувствовал, что Муан за дверью исчез.

Хозяин Проклятого пика так и остался сидеть на том диванчике в странной позе послушного ученика. Он уставился в пространство и больше ни о чем не думал.

Он просидел так довольно долго, пока вдруг не почувствовал, что от него воняет. Несет чем-то несвежим, тухлятиной, мертве… мертвечиной?

Тело оригинального Шена разлагается.

Как давно? Как он раньше не замечал? Почему другие не заметили?