У него разум помутился, когда он решил сказать Муану правду!

Нет, Шен хотел ему доверять и верил, что Муан все же не захочет ему вредить, даже если и не смирится с реальностью. Но… Это же Муан! Он никогда не просчитывает все последствия своих действий!

«Черт побери, я сам во всем виноват! Эмоции не позволяют рационально мыслить. Мой разум засыпает, когда этот человек находится рядом. Это неправильно. Это опасно».

Шен прикрыл глаза, словно это могло позволить ему не думать о своих ошибках.

«Система, почему ты молчишь?»

[Это сложная ситуация, я не знаю, как на нее реагировать.]

«Вот как? Иронично. Ты не против, что я рассказал Муану?»

[По факту он сам догадался. Я не давала вам прямой запрет не говорить о том, кто вы (хоть это и подразумевалось), и это мое упущение. Хотя в оправдание себе могу сказать, что подобная откровенность не могла не сказаться на сюжете самым кардинальным образом, поэтому только самоубийца способен был прийти к такой светлой идее как рассказать правду.]

Шен вздохнул, признавая ее правоту.

[Однако…] — неожиданно продолжила Система, — [после того, как вы стали главным героем, открылись новые опции, не известные не только вам, но и мне. Так что поживем — увидим, к чему приведет ваша откровенность. Хорошо, что вы сознались только в самом минимуме, ничего не упомянув ни обо мне, ни о пользователе номер один и Админе.]

Шен скривил губы в подобии усмешки.

«К таким откровениям нужно подходить постепенно. У Муана бы взорвался мозг, если б я вывалил на него сразу все. И так не понятно, собирается ли он вообще со мной разговаривать».

[Ваша связь не исчезла. Очевидно, никуда он от вас не денется.]

Вероятно, Система хотела подбодрить его этой фразой, однако Шена такая постановка вопроса вовсе не порадовала.

«Я устал, — подумал он, решив закончить беседу. — Завтра еще предстоит отстаивать интересы двух старейшин на суде. Несмотря на то, что сейчас это кажется чем-то далеким, угроза их жизням все еще никуда не делась».

Он встал и вышел из судебного зала. Прошел все еще танцующих на балу фейри, свернул в один из коридоров. Зайдя в свои покои, Шен скинул красные одежды и лег спать. Перевернулся с боку на бок, снова затих. Укрылся поплотнее, затем, наоборот, откинул край одеяла. Уставился в черный потолок.

Наконец, он решил, что все дело в сыром тяжелом воздухе. Вздохнув, Шен вскочил с кровати и пошел разжигать камин. Вскоре яркие языки пламени взметнулись вверх, озарив погруженную в холодную темноту комнату теплым оранжевым светом. Вместо того, чтобы отойти, Шен опустился на мягкую шерсть расстеленной перед камином шкуры, и завороженно уставился на пламя.