Дверь не успела толком закрыться за настоятелем, как в проеме показались две любопытные головы. Затем дверь распахнулась сильнее, в щель проскользнула Волчара, тут же рванувшая к кушетке и мгновение спустя улегшаяся рядом с Шеном, положив голову на его колено. Вслед за духом порог переступили Ал и Аннис.

Муан стоял так, что закрывал сидящего Шена. Аннис без зазрения совести подалась вбок, чтобы взглянуть на учителя.

— Что с учителем? — совсем не уважительным тоном спросил Ал.

Поведение старейшины пика Славы его бессознательно бесило.

Муана же вывел из себя этот тон, с каким малец посмел к нему обратиться. Он смерил Ала пристальным холодным взглядом. Его собственные ученики от подобного взгляда тут же принимались кланяться и извиняться, даже когда не понимали, что сделали не так. Ал же продолжал глядеть на него с неким вызовом, словно надеясь, что Муан не сдержится и атакует первым.

Поступить так было бы позором для прославленного старейшины пика Славы. Умерив свое раздражение, Муан сдержанно произнес:

— Все в порядке.

Ал сделал шаг в сторону, чтобы увидеть лицо Шена. Тот сидел, откинув голову на спинку и прикрыв глаза. Бледные щеки чуть порозовели, но его вид все еще казался парню болезненным.

Шен приоткрыл глаза, в которых сверкали озорные искорки, и посмотрел на вошедших. Аннис немного смутилась, а Ал глупо заулыбался. Шен осознал, что раз уж они все явились, у них есть, что обсудить вместе.

— Вы уже все, должно быть, слышали рассказ Аннис, — начал он. — Риту сотворила неизвестную печать и пропала.

Ал кивнул. Муан неодобрительно поджал губы, очевидно, с трудом сдерживаясь, чтобы не прокомментировать эту ситуацию.

— Песенник у тебя? — спросил Шен.

Аннис сокрушенно покачала головой.

— Я тогда совершенно растерялась и была не в себе. Должно быть, он остался возле печати.

— Понятно… Что ж, в любом случае, поиски лучше начинать с места исчезновения. Завтра на рассвете мы выдвинемся в орден РР.

— Учитель!.. — воскликнула Аннис и замолчала.

— Ты против? — удивился тот.

— Нет, я… Эм… Немного боюсь…

Шен непонимающе приподнял бровь.

— Моя мать… — начала Аннис, и все встало на свои места.