— Все хорошо, — успокаивающе произнес Муан. — Все будет хо…

Муан в его объятиях исчез. Шена окружило облако пепла.

Он замер, не осознавая произошедшее. Затем провел пальцами по лицу, растирая пепел на щеке. Все вокруг стало пеплом, он забивался в его распахнутые глаза, пока полностью их собой не заполнил. Шен слепо уставился перед собой.

Муан присел на край кушетки. Старейшина пика Черного лотоса метался в бреду. Мечник ощущал боль и отчаяние, пришедшие к тому во сне. Под захлопнутыми ресницами собирались слезы. Муан схватил его за плечи и затряс, пытаясь разбудить, но Шен не приходил в себя.

— Шен, проснись! Да проснись же ты!

То, что видел Шен в своем сне, было очень болезненным. Муан хотел вырвать его из этого кошмара, но не мог ничего сделать. Теперь он понял, отчего Шен не хотел засыпать.

Рука Шена свесилась вниз, пальцы дотронулись до киноварной печати, лежащей на полу. В тот же миг сосуды словно зашлись спазмами, тело выгнулось, а сознание было грубо вырвано из кошмара, но словно брошено в другой: в этом кошмаре по его венам струился живой огонь. Слезы высохли, будто их иссушило пламя.

С громким криком Шен подскочил на кушетке, стукнув лбом Муана. Осознавая, что вырвался из сна, он быстро заморгал, сбрасывая наваждение и прижимая к груди трясущуюся в болезненных судорогах руку.

Шен тяжело вздохнул, переводя дыхание. У кушетки завозился Муан. Он выпрямился, сидя на полу и потирая ушибленную переносицу.

Не глядя на него, Шен оторвал трясущуюся руку от груди и осторожно раскрыл ладонь. На ней не было ничего необычного, никаких отметин. Но Шен чувствовал, словно от самых кончиков пальцев тело пронзил нестерпимый жар. Что это было? Он замер, уставившись на свою ладонь.

— Ты жив? — услышал он гнусавый голос.

Хозяин Проклятого пика медленно повернул голову, в каждое мгновение боясь обнаружить, что рядом никого нет.

Муан все еще сидел перед кушеткой, держась за покалеченную переносицу.

Шен глубоко прерывисто вздохнул.

— Это слишком нелепо, чтобы быть сном, правда?

Муан, наконец, убрал от лица руку и внимательно посмотрел на старейшину пика Черного лотоса.

— Тебе приснился кошмар? — участливо спросил он.

Шена пробрала дрожь.

— Нет! — испуганно воскликнул он и, потянувшись, сжал нос Муана пальцами. — Мне не приснился кошмар, ясно тебе?! — воскликнул он, придвинувшись к его лицу.