— Его убил Ю Си, — скривив губы, поправил Шен.

Ал недоуменно уставился на него.

— Правда? А тогда… А ты кого убил?

«Хотя, по сути, его я убил тоже… Хуже, чем просто убил», — подумал Шен. От воспоминаний о минувшей ночи по плечам пробежал озноб. Или это из-за сквозняка?

— Его сына.

Ал совсем запутался.

— Почему?

И впрямь, почему? Шен уже много раз задавался этим вопросом. Он пожал плечами.

— Он раздражал.

Это был не тот ответ, который следовало давать детям. Однако Шен не смог подобрать другого.

Муан поспешил вмешаться, скорее, чтобы напомнить Шену, как все было на самом деле, чем объяснить случившееся остальным:

— Он бросил меч тебе под ноги и приказал убить кого-нибудь из нас, чтобы доказать, что ты не с нами.

Шен мгновение помолчал, постукивая пальцем по губам, а затем произнес:

— Да, так и было. Это предложение очень меня разозлило.

Ал кивнул с важным видом, словно подтвердил то, в чем ни капли не сомневался, и продолжил рассказ. Шен больше не хотел его слушать, от его трактовки событий настроение хозяина Проклятого пика лишь ухудшалось. Каким-то странным образом Шен постоянно оказывался в центре его истории: то он на суде выступает, то магистратского сынка убивает, то с контрольным бюро договаривается. Хорошо еще, что Ал ничего не знал про спасение тигренка. Но он не забыл упомянуть о секретаре, который слезно благодарил Шена за спасение его жизни.

Шен выяснил, что, как он раньше ненавидел незаслуженные обвинения в свой адрес, точно так же его раздражает незаслуженная похвала. Возможно, это даже хуже. Обвинения хотя бы не могут затронуть его совесть, ведь он знает, что они ложны. Принимать же похвалу, при этом чувствуя себя ублюдком — это было что-то новенькое и по-особенному неприятное.

Шен резко поднялся из-за стола, оборвав тем самым Ала на середине фразы.

— Уже стемнело, вам пора, — сообщил он. — Ал, проводишь девушек?

Ал хотел было возразить, что у них есть Волчара для защиты, да и вообще орденские тропы они не хуже него знают, но затем подумал, что по дороге сможет дорассказать то, что ранее забыл упомянуть, и кивнул.

Вместе с Муаном Шен проводил их до выхода из черного замка. Легким поклоном попрощавшись ними, Шен замер на пороге, подняв взгляд на ночное небо. Луны видно не было, зато над головой ярко мерцали мириады звезд. Запрокинув голову, Шен вышел на площадь.