— А я могу подсказывать тихонько, — вызывается Витс. — От актёра до суфлёра — один шаг.

— Да не придётся тебе врать, Ксандер! — восклицает Герн. — Просто отвлеки внимание курьеров каким-нибудь разговором ни о чём, сделай вид, что копаешься в карманах, а мы с Яарвоксом быстренько стянем модуль. Я точно знаю, как именно мы это сделаем. И дальше тебе останется только их выпроводить. Скажешь, что передумал, и всё такое.

— Ну, это как-то странно будет выглядеть, — бурчит самособирающаяся сущность.

— О! Да тебе повезло, Ксандер! — радостно восклицает Семиларен, снова заглянув в коннектар. — Тут написано, что в этой фирме работают хну. А эти жирдяи на всё, что не относится к торговле и прибыли, вообще внимания не обращают. Серьёзно, я в своём тёмном прошлом с ними тоже работал, поэтому знаю, какие они.

— Так может, ваще обойдёмся без театра? — предполагает Накет. — Пусть Айзел им наплетёт чё-нибудь гипнозом своим…

— Увы, хну устойчивы к гипнозу. Они специально тренируются. Управлять ими могут только двумперцы и их подданные… ну, или те, у кого тримплы водятся. Я вам больше скажу: даже телепаты не могут прочесть мысли хну, потому что любые их размышления прикрыты толстым слоем дум о деньгах, деньгах и ещё раз деньгах. И ещё о деньгах. Да, чуть не забыл: и о деньгах тоже. Так что лучше изначального плана я ничего не предложу.

— А каково же твоё человеческое тело, Ксандер? — интересуется Леод.

— Ну… попрошу слабонервных отвернуться, — отвечает эвол.

Никто не сознаётся в излишней чувствительности (даже Эффелина!), и самособирающаяся сущность начинает выворачиваться наизнанку, расправлять и переставлять многократно сжатые поглощённые тела. В это время он теряет какую-либо определённую форму и обращается в полужидкое кроваво-слизистое месиво.

Эффелина всё-таки не выдерживает этого жуткого зрелища и падает в обморок.

Вскоре это месиво обретает человеческий цвет, утрачивает хвост и щупальца и, в конце концов, принимает неоднозначную внешность молодого человека. С одной стороны, он молод, строен и на первый взгляд даже привлекателен, но с другой — в небритом лице явственно читается фальшь, высокомерие и неприятная слащавость. Голос Ксандера тоже меняется — из баритона обращается в жиденький тенор:

— Как вам? Подойдёт? Ой, какой мерзкий голос, я и забыл о нём…

— Если бы я не видела невероятно отвратительный процесс превращения, купилась бы точно, — убийственно честно отвечает Веншамея.

— Что уж говорить о хну, — усмехается Семиларен.

— А я знаю твоё человеческое тело! — обращается к Ксандеру Карл. — Это был некий бедантиевец, который называл себя Просветлённым. Лжеучёный, которому удалось, к сожалению, обратить целых девять миров — миров, ещё раз говорю, не отдельных существ! — на сторону изобретённого им учения. Называлось оно «когнитивно-гармоничный ауральный медиумизм». Омерзительная личность.