А под пальцами – холод. Мне случалось видеть мертвецов. Да что там, я сама убивала и не раз, мертвецы же и вовсе оставляли равнодушными.

Раньше.

Незнакомые мертвецы.

…буду резать, буду бить.

Вода капает. Кран завернут не до конца, и капля за каплей срываются вниз, чтобы разбиться о дно кружки. Из-под кофе. Тарелка сбоку. Еще одна кофейная пара – на столике у окна. Раскрытого. Створка поворачивается, и дождь, спеша забраться в дом, вытянулся лужей на подоконнике. Она давно здесь. Вода стекает тонкими струйками.

Когда он пришел?

Магда мертва давно. Но хоть убили её быстро. Явных ран нет, но стоит повернуть её голову и становится ясно – шею сломал.

Как Мишке.

Медведь? Все-таки он? Поэтому и убрался… а письмо тогда? Нет, это не он. Не может быть. Я не хочу. Просто не хочу…

Рассыпанные кофейные зерна. И черная кучка застывшей жижи.

Три карты.

Черная. Разве в колоде такая есть?

Меч, то ли вошедший в чью-то грудь, то ли вырастающий из нее. И на полу – Покойник. Смерть. Перемены, мать их… ненавижу перемены.

А колода пропала.

И…

И Софья тоже.

Я вернулась к Магде, закрыла ей глаза. Огляделась. Стало быть, он знает, что недолго осталось. Но все одно пришел. Зачем?

Хотя… Софья – все-таки провидица. Мог ли он испугаться, что она что-то там увидит? Мог… значит, он еще надеется…

На что?