Всё в порядке.

Это самое обычное старое зеркало.

И оно не показывает того, что на самом деле скрывается за человеком, которого с рождения точит неизвестное и страшное проклятие, несущее смерть всему живому.

Он не демон. Светлейший Гёки не взялся бы учить его, если бы это было правдой.

Он не демон. Это зеркало лжёт!..

Горо резко взмахнул рукой, словно пытался стряхнуть с ладони ненавистное зеркало, пробудившее в его душе целую бурю давно подавленных и позабытых страхов.

И он непременно разбил бы зеркало, если бы его руку не перехватила другая – более мягкая и изящная. Тёплая.

– Да что с вами такое, Ямада? – перед его затуманенным взором возникло обеспокоенное лицо Уми Хаяси. – Возьмите себя в руки!

Страх и боль, навеянные увиденным в зеркале, стали постепенно выпускать Горо из своих цепких когтей. Он вдруг осознал, что в руках его не было посоха – тот лежал на ковре. И когда он только успел уронить его?

Это поганое зеркало затмило его разум настолько, что он чуть не потерял себя!

– Будьте осторожны, эта вещь опасней, чем кажется, – каждое слово давалось ему с трудом, но Горо должен был предупредить Уми. В конце концов он дал слово господину Хаяси, что с его дочерью ничего не случится.

Бросив на него ещё один взгляд, полный тревоги, Уми снова взяла зеркало и, прищурившись, поднесла его к глазам.

– Зеркало как зеркало, – начала было она, но вдруг лицо её вытянулось, и Уми добавила с едва сдерживаемым восторгом. – Ого!

Опустив зеркало, она повернулась к Горо. На дне её тёмных глаз разгоралось знакомое синеватое свечение, похожее на блики, танцующие на речных волнах.

– Мне же это не мерещится? – благоговейно прошептала она, и в этот миг Горо почувствовал необычайное волнение сердца, которого не испытывал уже очень давно.

Пляска колдовского огня в её глазах напоминала полёт светлячков безлунной летней ночью. Бабушка Рэйко любила смотреть на них, и Горо часто ходил к пруду вместе с ней. Зрелище было и впрямь завораживающим: над тёмной гладью воды словно разворачивалось драгоценное полотно, унизанное блестящими жемчужинами, каждая из которых испускала мягкое тёплое свечение.

Когда Горо впервые увидел полёт светлячков, на глазах у него выступили слёзы. Он о многом размышлял, пока следил за мерным танцем насекомых, но теперь уж не вспомнить было, что в ту пору занимало его мысли. В памяти осталось лишь тепло, разливающееся в груди, да быстро катящаяся по щеке слезинка.

И теперь, когда он глядел на отблески, танцующие в глазах Уми Хаяси, это позабытое чувство накатило на него с новой силой. А она всё смотрела и смотрела на него, ожидая ответа, и Горо с трудом кивнул: побоялся, что дрожь в голосе выдаст его с головой…