В 1910-м у нас появилась идея отправиться в экспедицию на поиски святилища с лисьим золотом, и генерал Чичагов нашу идею одобрил. Мы не успели: в том году в Лисьи Броды пришла чума. Иржи Новак самоотверженно, рискуя жизнью, лечил больных. В том же году генерал скончался, и идея с экспедицией как-то забылась.

Она снова возродилась осенью 1913-го, когда в Лисьи Броды впервые приехал необычный путешественник. Рижский немец, майор в отставке, из аристократов, старый род. Действительный член Императорского географического общества. Исключительной образованности и блестящего ума господин, однако же, болезненно увлекался магией и алхимией. Его звали барон Вильгельм Гейнц фон Юнгер. Золото его мало интересовало, но он был буквально одержим идеей отыскать захоронение глиняных воинов императора Цинь Шихуанди, а также и даоса, мастера Чжао. Вильгельм Юнгер верил, что даос владеет секретом бессмертия, с его помощью, кажется, планировал оживить войско и повести за собой. Все, что он говорил про глиняную армию, мы с Иржи воспринимали как артистичные бредни. Однако же, существование святилища с древними сокровищами, а может быть, и какими-то глиняными истуканами, мы и сами давно уже допускали – и даже в него почти верили.

У Вильгельма фон Юнгера были связи и деньги; мы решили объединить усилия. Зимой барон уехал, в Риге его ждали жена и десятилетний сын Антон, а весной 1914-го вернулся, и мы отправились в экспедицию. С нами также пошла одна местная, китаянка, – вернее сказать, не с нами, а с Юнгером. Он был весьма обаятельным человеком, на женщин действовал магнетически. Ее звали Аньли. Она была странная. Никогда не уставала и не ныла по-бабьи. Ее панически боялись наши лошади, не подпускали к себе, и она единственная передвигалась пешком. Ходила быстро и ловко, через топи, через заросли и болота. Часто шла какими-то своими окольными тропами – и умудрялась, пешая, нас обгонять. Мы на конях выезжам из леса на сопку – а она уже ждет. Глаза у нее были как будто нечеловеческие, заглянешь – и страшно, и хочется отвернуться. Как будто зверь на тебя из чащи таращится – голодный, безжалостный. На Юнгера, впрочем, она смотрела совсем по-другому. Позднее выяснилось, что уже тогда Аньли носила его ребенка.

В походе мы сразу же стали нести потери. В первый же день проводник отравился ядовитыми ягодами насмерть, другого проводника задрал ночью тигр, когда он вышел по малой нужде из палатки. Наши лошади увязли в болоте – и утонули все, кроме двух. Выжил сильный вороной в загаре Цыган и серая в гречку лошадка, щуплая и легкая, почти жеребенок.