– Поэтому Верховной становится та, что сильнее, – сказала Ферн.

– Или та, что родилась стать ею, – возразила я. – Где же ты была все это время? Мама говорила, что Сайфер убил тебя сразу после того, как понял, что ошибся в знамении…

– О, это длинная история, – вздохнула Ферн, обводя указательным пальцем каменные стены вокруг, выложенные алебастром. – Хотя, вообще-то, не совсем. Если коротко, то сто пятьдесят лет я провела здесь, а точнее, в той башне, куда вы с Коулом поднимались. Отец не убивал меня – он запер меня, чтобы и дальше оставаться Верховным колдуном. Ведь, когда рождается наследник, рано или поздно ты должен отступить. А мой отец уповал на сына… Что Верховенство продолжит передаваться по мужской линии. Если убить наследника, не факт, что природа может разгневаться. Поэтому он выбрал альтернативу – ритуал Sibstitisyon.

– Подмена? – переспросила я, стараясь не ежиться под изучающим взглядом Ферн, рыскающем по мне с ног до головы. – При чем здесь он?

– Мой отец умеет очень искусно… интерпретировать старые заклятия. Он изменил ритуальную часть Sibstitisyon. Вместо того чтобы убивать ведьму и забирать всю ее магию целиком, он с детства отрезал от меня по кусочку и по таким же кусочкам забирал мою магию себе, продлевая свою жизнь и молодость. Подмена – ритуал боли, а больно мне было, уж поверь, – Ферн усмехнулась, и ее рот скривился, как мученическая гримаса. Она потерла рукой шею, поправляя воротник водолазки. Мне оставалось только догадываться, что скрывалось под ним.

– Твой отец был монстром, но моя мать…

– Тоже монстр, – отрезала Ферн. – Как еще назвать женщину, бросившую свое дитя?

– Сайфер убедил ее, что ты умерла.

– Или она позволила себя убедить.

– Как ты можешь говорить так? Ты ведь даже не знала ее!

– Кого? Эту потаскушку? Я знаю о ней все, Одри, как и о тебе. Я всегда была частью твоей семьи – той ее невзрачной, блеклой частью, похожей на дым от затухшей свечи. Я наблюдала, как ты растешь. Я видела твою ссору с Джулианом. Знала, какой соус ты любишь готовить к утке, – брусничный с медом, кстати, – какой сериал смотришь перед сном, как учишься играть на скрипке и говорить на валлийском… Смотрела, как ты играешь в снежки с семьей, которой у меня никогда не было. Я видела даже, как мучается и сгорает от опухоли твоя мать. Унизительная участь для Верховной ведьмы, но, как говорится, собаке – собачья смерть.

Что-то внутри надломилось, заставляя меня пойти у Ферн на поводу. Она только этого и ждала: стоило мне вскинуть руку, поднимая в воздух византийскую мебель, как она тут же отразила этот жест, не давая мне сдвинуть ее с места. Противоборство двух первоисточников магии, таких похожих, что почти едины: я будто колдовала напротив зеркала и буквально чувствовала, как мозг закипает от напряжения. Не совладать, не пересилить и не отступить. Равная мне во всем.