– Хм, – изрекла Ферн многозначительно, спрятав озябшие руки под меховую выделку пальто. Гидеон, решивший подойти поближе к брату, был остановлен одним наклоном ее головы. Он так и застыл, взирая на Коула с нечитаемым выражением, – послушный верный пес, у которого перед носом водили лакомой костью. – Что-то я не вижу Вестники даров на твоей шее… Ты не выполнила условие нашего перемирия. Почему я должна идти тебе на уступки?

– Сегодня я не убила Джулиана, – сказала я. – Это уже многого стоит, не правда ли?

На щеках Ферн проступили неуместно милые ямочки – она улыбалась через силу, сквозь зубы и даже не удосужилась взглянуть на Джулиана. Тот держался безмолвной тенью за спиной Коула и будто бы померк, стоило Ферн показаться в радиусе нескольких метров: лишь притворялся или действительно боялся? Сложно было что-то прочесть в его глазах, подернутых мэцубуси.

– Уже не уверена, что рада этому, – сказала Ферн, пренебрежительно махнув на него рукавом. – Ты не умеешь мстить, брат. Меня моим же оружием… Пусть я и явилась сегодня без Эмиральды, Хоакина и тех, кто мне по горло задолжал, это ничуть не умаляет ни моего достоинства, ни мощи. Подумаешь… Одним шрамом больше, одним меньше. Какая разница? – Будто выжидая момента, ветер приподнял ее волосы, обнажая шею. Там алел шрам, по форме напоминающий сигил-оберег для младенцев от фейри. Sibstitisyon?..

Я взглянула на Джулиана, и Коул дернул его за цепь. Запутавшись в ней, он рухнул Ферн в ноги, поднимая в воздух брызги грязи.

– Почему ты его не прикончила? – спросила она. – Столько лет ненависти… Наверное, было непросто сохранить ему жизнь. Дважды.

– Непросто, – согласилась я. – Но я знаю, что если убью Джулиана, то мне придется иметь дело с тобой. – Мой голос прозвучал ровно и убедительно. От этого уголок рта Ферн, крайне польщенной моим заявлением, потянулся вверх. – А мне тебя не победить. Даже всем нам вместе. Ты убила свой ковен и забрала их силы себе. Шестьдесят две ведьмы…

– Семьдесят две, – поправила меня она.

– И столько новоодаренных до Берлингтона и в Ривер-Хейтс, что можно сбиться со счета. Нет, я не самоубийца. Я Верховная, а каждая Верховная должна делать то, что лучше для ее ковена.

– Ты мудрее, чем твоя мать. Она бы наверняка гордилась… Но не уверена, – ухмыльнулась Ферн и покачнулась ко мне на встречу. Я выставила перед собой ладонь.

– Но я все еще могу убить Джулиана, – сказала я, и Коул показательно накрутил цепь на пальцы: та обвилась вокруг шеи моего брата, и он закряхтел, склоняясь к земле. Лицо Ферн предательски побледнело. – И попытать удачу. Опять же, ты наверняка победишь, но и Джулиан умрет… Согласись, мы обе окажемся в проигрыше.