Сразу после раздевалки мы направились в радиоузел, который был в кабинете директора. Однако в этот день передачу нам проводить не дали.

В кабинете директора за своим столом сидел директор Иван Степанович Матвеев, за приставным столом разместилась завуч Людмила Николаевна Малевская.

— Савин, — после ответного приветствия сказал директор. — Иди на урок.

— А передача?

— Сегодня отложим, — махнула рукой Малевская. — А ты, Ковалёв, останься. Сядь, не отсвечивай!

Я пожал плечами и осторожно присел на стул сбоку у двери. Директор дождался, пока Мишка уйдет и закроет за собой дверь, и сразу в лоб задал вопрос:

— Откуда ты знаешь Зинаиду Павловну Наумову?

— Познакомились вот, — уклончиво ответил я.

— Как это познакомились? — повысила голос Малевская. Я развел руками, совершенно не желая отвечать. Ну, а что? Рассказать, как гэбэшники меня привезли к больной бабке, а я её вылечил? Вот и оставалось только выкручиваться.

— Что молчишь? — продолжала настаивать Малевская. Я вздохнул и уставился в пол.

— Ладно, — сказал директор. — Оставим это.

Он протянул мне черезстол сложенный тетрадный лист.

— Она приезжала в субботу, искала тебя. Оставила тебе записку.

Я встал, подошел к столу, забрал листок, развернул, прочел:

— 7−45–66. Антон, позвоните мне, пожалуйста. З. П.

— Извини, но я прочёл её, — повинился директор. — Мало ли.

Я кивнул. Я не видел ничего здесь такого постыдного. Тем более, что записка была не заклеена в конверте, а передана вот так, просто в сложенном состоянии.

— Ты не сказал, в каких ты с ней отношениях? — спросил Иван Степанович.

— Ни в каких, — ответил я. — Помог ей чуть-чуть и всё…

— Как ты ей помог? — влезла в разговор Малевская, перебив меня.