Мы попрощались, обнялись.

— Всё-таки хороший он, — заметил я. — Еремеич.

— Своеобразный, — ответил лесник. — Мы у него теперь сильно в долгу. Особенно я.

— Ты знаешь, что старый скит — это вообще местная легенда! — вдруг спросил Василий Макарович. — Все про него слышали, но никто к нему дороги не знает! Я здесь уже 20 лет, а его так и не обнаружил. Хотя местные леса почти все исходил.

— Ну, тебя туда ж привезли? — удивился я. — Выходит, кто-то про него знает.

Василий Макарович в ответ только выругался.

— Там раньше, говорят, до революции старообрядцы жили, — сообщил он. — Только уж что-то не похоже на них. И церковь другая, и кресты какие-то… Своеобразные.

— Может, сектанты?

— Не похоже, — возразил Василий Макарович. — Эх, было б время осмотреть там всё!

— Осмотрим, — ответил я. — В следующий раз съездим да осмотрим. Приберем там всё… Что с бою взято, то свято.

Лесник засмеялся. Мы выехали на окраину Кочаров. Василий Макарович заглушил двигатель «уазика», но выходить не спешил.

— Я ж нашел, кто на Данилку порчу наслал, — сказал он. — Бабка Трандычиха ладанку ему дала. Понимаешь?

— И что? — не понял я.

— Ладанка оказалась не со святыми мощами, а с могильной землей, — пояснил лесник. — Сама земля взята с могилы самоубийцы. Старуха Трандычиха в церковной лавке у Алексия трудилась. Он вполне её мог подговорить или обмануть.

— Так давай устроим дознание, — предложил я. — Поговорим с попом. Давно у меня на него зуб…

— Поздно, — Василий Макарович развел руками. — Пропал Алексий. Как его сняли, от сана отлучили, сразу и пропал. Дом пустой. Жена его тоже куда-то сразу съехала. Как будто знали.

— Надо было Еремеича расспросить, — сообразил я. — Где этого Алексия искать? Если он в лесу, то Силантий Еремеевич наверняка знал бы. Кроме того, он про какого-то инквизиторского служку говорил. Якобы он в ските остался.

Мы распрощались. Лесник направился к себе. Я открыл ему короткую дорогу. Я — к себе. По дороге помахал рукой Селифану, выглянувшему из-за ворот.

— Всё нормально! — крикнул я. — Нашлась пропажа.

Оборотень как-то несмело махнул мне рукой тоже.