– Джозефина покинет Кадвалладер сегодня днем. Я предлагаю тебе позволить ей уехать, – сказал лорд Уэлби без тени сострадания. Он исчез за порогом, а его слова остались как горькое послевкусие.

Элиас рухнул на стул. Он зажал рот рукой и разрыдался, боль проникала в горло, в легкие. Как он сможет обеспечить Джозефину, если лорд Уэлби отдалится от него? Он зависел от щедрости своего отца. Без наследства он обладал лишь одеждой, но не более того. Действительно, слуги получали более высокое вознаграждение.

Джозефина получит больше поддержки от родственников, если разорвет их помолвку.

От осознания этого Элиас зарыдал. Злость сотрясала его, каждый всплеск и вздох вызывал взрыв горячей боли внутри его тела. Если бы это было возможно, он бы разорвал свою грудную клетку и выполз наружу от боли. Он стал бы тем, кто больше не привязан к одобрению, тем, кому не нужно выбирать между любовью и семьей. Однако выбор был сделан. Он не мог жениться на Джозефине, не ввергнув ее в нищету. Он не мог унаследовать имущество отца, если не позволит Джозефине покинуть Кадвалладер.

Отказ от любви означал выживание для них обоих.

Со стоном Элиас вытер лицо и, пошатываясь, направился к двери.

Он не хотел, чтобы Китти застала его в таком плачевном состоянии. Девушка стала бы задавать вопросы. Вопросы с ужасными ответами.

Он прошел в прихожую и застыл под негорящей люстрой.

Джозефина стояла на верхней площадке лестницы. Она смотрела вниз на Элиаса. В ее глазах мелькнуло понимание, словно она знала, что произошло между ним и лордом Уэлби.

Она кивнула и скрылась за углом.

– Нет, Джозефина… – Элиас облокотился на перила и с трудом хватался за воздух. Ему нужно было, чтобы она заплакала или закричала, а не приняла их судьбу без единого слова. Ему нужно было, чтобы она пролила слезы и обиделась на него, потому что любой ответ доказал бы, что она верила в их отношения.

Но она знала, что так будет. Она знала правила игры в обществе.

Она с самого начала предсказывала, что они проиграют.

Элиас последовал за обитателями Кадвалладера на улицу, где они намеревались устроить торжественное прощание. Он ступил на гравийную дорожку и поджал губы: церковные колокола перекликались с приходскими, а черные дрозды взлетали с фронтонов поместья. По крайней мере, обстановка была достаточно подходящей. Малейший луч солнца мог растопить стену, которую Элиас воздвиг вокруг своих эмоций. Он не хотел плакать в присутствии родственников.

Он не хотел, чтобы отец видел его страдания.

Из дома вышла Джозефина. Она опустила чепец и завязала ленты под подбородком. Карета Дарлингов отвезет ее в город, где она сможет нанять экипаж дилижанса. К счастью, снег уже достаточно растаял, чтобы обеспечить продвижение транспорту.