— Как и вы.

— Но химия тела…

— Химия легко воспроизводима. Дело не только в ней. Суть любви в последствиях.

— Объясни.

— То, что ты делаешь, когда любишь. Для того, кого любишь. Марна отдала себя тебе. Ты решил оставить ей жизнь. Разве этого мало?

— Нет, — я качаю головой. — Дело не в ней. Я не превратил вирус в оружие истребления искинов не из-за любви.

На губах Голема появляется улыбка. Он словно ждал этого признания.

— Разумеется, из-за неё, — говорит он, не поднимая век. — Хотя ты прав: Марна здесь была ещё ни при чём.

Фёдор открывает дверь. По его лицу ясно, что случилась неприятность.

— В чём дело? — спрашиваю я, отдавая дворецкому пальто.

— Приходил Лемарский. Сказал, что вернётся завтра.

— А чего он хотел?

— Я спросил, что передать, но он не ответил.

— Ну, мне нечего добавить к уже сказанному. Будь добр, принеси курительные смеси в гостиную.

Полицейский меня сейчас беспокоит в последнюю очередь. Даже если он убедится, что я убил Шпигеля, мою вину пока невозможно доказать: нет ни трупа, ни мотива. Марна, скорее всего, не станет топить меня.

Фёдор возвращается с подносом в руках и ставит его на журнальный столик.

— Ужин подавай минут через двадцать.

— Хорошо, господин Кармин.