– Это и есть сила искусства – в иносказательной форме донести до нас ужасы неравноправия в человеческом обществе, желание одних людей подчинить и быть выше других, поставить их в зависимое положение…

– Постой, где ты это увидела? Я вижу лишь то, что здесь уродуют тело, какое это имеет отношение к нашему обществу?

Старик обвел рукой всех окружающих его людей и продолжил:

– А вы все ходите, смотрите на это безобразие, пропаганду насилия и мерзкую безвкусицу, и пытаетесь восхищаться каким-то непонятным скрытым смыслом, которого там нет!

В этот момент Олли погорячилась и забыла на минуту, с кем разговаривает:

– Не все так просто. Человеку с улицы нельзя это так легко понять. Дедушка, я понимаю твое раздражение, здесь используются сильные художественные приемы, сама суть идеи оголяться и подается в гипертрофированном виде, чтобы это понять, нужно иметь некоторый опыт, культуру, понимать, на чем основывается то или иное направление, что лежит в основе…

– То есть я, по-твоему, некультурный человек с улицы, необразованный, лишенный вкуса, не имеющий жизненного опыта? Пре-ле-стно, давненько никто не решался сказать мне такое в лицо… Когда я был простым помощником префекта, я этого искусства не понимал, когда я стал консулом, я тоже не понимал этого. И вот теперь, когда я стал канцлером, я тоже этого не понимаю! Так для кого, я хочу спросить, предназначено это, с позволения сказать, «искусство»?

Тут при этих словах подорвался распорядитель выставки. Всплеснув руками, он беспокойно затарахтел:

– Нет, что вы, как вы могли подумать! Уважаемый канцлер, просто, возможно, ваша внучка не так выразилась. Она хотела сказать, что нужно особое состояние души, некоторая легкость в суждениях, чтобы чувствовать себя среди этих образов как рыба в воде. Гении – они такие… порой ставят такие сложные, как правильно сказала госпожа Олли, образы, что для восприятия обычным человеком нужна подготовка, время для того, чтобы подобная атмосфера свободного полета фантазии приняла вас полностью. Я тридцать лет занимаюсь этим направлением и, должен сказать, не всегда точно определяю тон некоторых работ. Вот, к примеру, пользуясь моментом, хочу представить вам следующий шедевр и его автора с юной музой…

К канцлеру подвели крепыша средних лет, с седым ежиком густых волос. Фотограф был одет в изящный костюм, который украсил наградой на лацкане пиджака. Цепкая память старика без помощи нейросети подсказала ему фамилию этого человека, которого он лично награждал несколько месяцев назад за вклад в развитие искусства. Он не мог судить о его истинных заслугах, поскольку физически не был способен проверять весь предложенный помощником список кандидатов – дела были и поважнее. Теперь ему выпала возможность увидеть старания труженика культуры своими глазами. Распорядитель рассказал, что кроме шедевров прошлого на выставке присутствуют лишь две работы современных авторов. Лучшие из лучших. И высокохудожественный снимок Варта носит лаконичное название «Плоды любви», насладиться просмотром которого он и предлагает.