— Уже нет. Твой бывший хозяин — преступник, приговоренный мною к смерти. Я милостиво даровал ему жизнь, но все имущество его теперь мое. Включая жен, которых я волен продать, если того пожелаю. Ты тоже принадлежишь мне. И я, как твой хозяин, дарую тебе свободу.

— Я недостоин слизывать пыль с твоих сапог!

— Эту право я тебе дарую! — усмехнулся Саладин. — Торопись!..

Однако Ярукташ, выбравшись из султанского шатра, не поспешил обратно, а стал о чем-то расспрашивать дежурившего у костра мамлюка.

— Чтобы я отвел к сотнику Имаду такую вонючку! — возмутился мамлюк. Но когда в его ладонь скатился увесистый золотой кружок, согласно кивнул…

* * *

Ярукташ осторожно выглянул во двор замка. Здесь было темно и тихо. Ярукташ еще некоторое время прислушивался, затем ступил на плиты двора и быстро убрал доску над ямой с нечистотами. Закрыл дверь и поспешил к источнику. Здесь он с удовлетворением обнаружил узелок, припрятанный у каменной стены колодца. Ярукташ стащил с себя провонявшую дерьмом одежду, бросил ее и ступил под струю, изливавшуюся из колодца. Вода была ледяной, но он, ежась, без звука омылся, затем достал из приготовленного узелка сухую одежду и переоделся. Вонючие тряпки Ярукташ аккуратно увязал и торопливо взбежал по каменной лестнице на стену. Здесь швырнул зловонный узел в пропасть. Осмотрелся. На дальней стене у привратных башен маячили фигуры часовых, но они не смотрели в его сторону. Ярукташ спустился во двор и уже неспешным шагом пересек освещенное факелами пространство перед дворцом.

Он не заметил троих людей, наблюдавших за ним с вершины одной из башен.

— Вернулся! — сказал Колбин, опуская прибор ночного видения. — Один. Прогнулся перед будущим боссом.

— У нас тоже прогибаются, — философски заметил стоявший рядом Иванов.

— Но сползать туда и обратно по дерьму!

— Я тоже ползал.

— Так вы для дела!

— Он тоже. Мы уедем, а ему здесь жить.

— Алиенору жалко! — вздохнул Колбин. — Классная баба, просто отвал башки! А жить будет с этим Шреком!

— Забирай ее!

— Ей баронство нужно. Феодалка! Не с моей зарплатой…

— У нас тоже баронства хотят. Вспомни наших миллионеров, их жен, кошек драных. Бабы везде одинаковы.

— Вас послушаешь, так не женишься никогда! — вздохнул Колбин. — Меня мать запилила, что пора.

— Пусть оставит тебе баронство в наследство…