Лошадь хорошо знала дорогу, и мне оставалось только не мешать ей и удивляться, как мы до сих пор в потемках не врезались в какое-нибудь дерево. Черные деревья, сквозь раскинутые ветви которых просачивался бледный свет истончившегося месяца, наводили прямо-таки мистический ужас.

Было уже жутко поздно. О холодном ужине я даже не вспомнил и, бесконечно усталый, упал на кровать, коротко охарактеризовав день как «безрезультатный». Но к усталости у меня не было претензий, она много лучше моих депрессивных приступов и позволяет, скользнув мимо них, сразу забыться глухим сном. Что я и сделал.

16 сентября

16 сентября

Я вдруг обнаружил, что стою возле кровати, моя кровь горит, и я готов бежать куда-то, хотя секунду назад крепко спал. Я остро ощущал присутствие призрака, уже не сомневаясь, что девушка была здесь, в этой маленькой деревушке, и с ней сделали что–то такое, после чего она стала безжалостной и бестелесной.

Мне припомнилось ощущение, разбудившее меня, – как будто холодное дыхание коснулось лица. В вязком сером сумраке передо мной никого не было, и я медленно оглянулся. Первое паническое чувство прошло, и теперь я быстро успокаивался, остывал. Я напомнил себе, что амулет всегда со мной, кроме того, моя работа давно должна была приучить меня к подобным ситуациям. Основываясь на предыдущем опыте взаимодействия с призрачными сущностями, я сомневался, что их можно считать живыми – даже только в альтернативном смысле. Возможно, они представляли собой лишь визуальные образы, действующие по определенной, весьма примитивной программе. Но в этот раз все ощущалось по-другому. Девушки я все еще не видел, но ясно осознавал, что она смотрит на меня в упор и может прикоснуться ко мне в любое мгновенье. У меня слегка звенело в ушах – мертвое всегда так или иначе воздействует на живое.

– Это же ты? Что они с тобой сделали? – громко спросил я, не понимая сам, зачем пытаюсь заговорить с существом, едва ли воспринимающим речь. Звон в ушах нарастал, и я едва слышал собственный голос.

Она метнулась от меня и снова ко мне, что я уловил по движениям холодного воздуха, затем замерла и пропала. Звон сразу стих.

«Символ на спине – не знак», – размышлял я, спешно набрасывая на себя одежду, и, запутавшись в брюках, едва не упал. Поддавшись импульсу, я схватил кобуру с вложенным в нее пистолетом и нацепил на себя. Я должен был сразу понять, что, будучи слишком нечетким, символ не является знаком. Сомнение возникало, но я не стал на нем фиксироваться. Нужно найти знак, быстрее, иначе в этой деревушке начнется что-то совсем дикое! Я схватил трость, прогрохотал по ступенькам крыльца с поспешностью, весьма опасной в моем состоянии, и выскочил на улицу. Если бы не нога, я бы побежал. Я готов был закричать от ярости. Если я не успею, все закончится провалом! Дело пустяковое, я уверен, особенно если закрыть глаза на несколько неясностей. Но они, эти мерзкие люди из деревни, дурят меня, издеваются надо мной и мешают мне. Я должен опередить их. «Я доберусь до их грязных секретов, и они ответят за то, что сделали. Клянусь», – мысленно обратился я к призраку, вопреки собственным установкам признавая в ней личность.