— Что вы делали здесь вчера ночью и кто вы такой? — заговорил он знакомым уже мне, глуховатым, будто придушенным голосом.

Вопрос был сделан по-русски.

Это сбило меня с толку, и я молчал, боясь необдуманным ответом испортить игру.

Лохматые брови поднялись и тяжелый, неподвижный взгляд остановился на мне.

— Вы собираетесь отмалчиваться, уважаемый? Пустая затея. Документ-то у вас достаточно красноречивый, — он положил перед собою на стол отнятую у меня при обыске записную книжку и стал ее перелистывать.

— Так вас интересует, куда девается углекислота? — жестокая улыбка искривила его губы: — не в добрый час одолело вас любопытство… Но уж теперь позвольте и мне полюбопытствовать.

Я продолжал молчать.

— Видите ли, милейший, — медленно и раздельно продолжал посетитель, — мы здесь не в бирюльки играем, и раз вы ухитрились проникнуть в дела, которые вас не касаются, то придется настаивать на том, чтобы вы ответили на кое-какие вопросы, хотя бы ценою не очень туманных мер…

Угроза, прозвучавшая в этих словах, заставила меня содрогнуться.

— Что же, вы пытать меня собираетесь? — вырвалось у меня.

Булыгин холодно улыбнулся.

— Ну, вот, видите — вы и заговорили. Я знал, что мы сумеем столковаться… Вы говорите — пытка. Мы, дорогой мой, страшных слов не боимся, но, смею вас уверить, что развязать вам язык сумеем… У нас слишком крупная ставка в этой игре, чтобы гуманничать некстати…

— Какая ставка? О чем вы говорите? — не удержался я от вопроса, вспоминая таинственный разговор минувшей ночи.

Страшные, безумные глаза уставились на меня.

— Об уничтожении скверной заразы. О дезинфекции земного шара, чёрт возьми! — Ни больше, ни меньше… Не понимаете? Ну, вот, подумайте над этим ребусом…

Он помолчал с минуту, потом заговорил прежним голосом, в котором слышалась сдерживаемая буря.

— Так вот, милейший. Дело много серьезнее, чем вы, может быть, полагаете, и разговор наш не может кончиться взаимным обменом любезностями.

— Я ничего вам не скажу, — ответил я, хотя чувствовал, гак голос мой дрожит.

— Вы так уверены? — Булыгин снова засмеялся неестественным деревянным смехом. — Советую вам подумать об этом на досуге. Надеюсь, при следующем свидании вы будете сговорчивее.

Он повернулся и, прежде, чем я успел что-либо сделать, тяжелая дверь захлопнулась и щелкнул замок.