“Мы словно корабли у Ефремова, после ста лет полета. Встретились у Ока Змеи”.

“Точно. Сперва надо синхронизировать часы, от общего к частному. Который у нас год?”

“С момента встречи?”

“Да.”

“На клуб я три года назад вышел. В том же году меня и вернули в Палицыно.”

“Вот же. Три года прошло. Три курса я в Стокгольмском отучился. Не то, что я прямо так ничего не вспоминаю. Столько всего. Сам в шоке. Но, чтобы вспомнить, надо напрячься.”

“Чисто космос: полет и долгий, и приключения в нем, но все же запоминается не путь к звезде, а точка старта – и финиш.”

“К звезде сейчас Винни летит. Помнишь его?”

“Пухлого? Помню.”

“Он буквально в тот понедельник, что тебя забирали, Лиса убил”.

“Кто кого убил?”

“Еще раз. Винни Лиса зарезал. Лис предложил какой-то наркотой вмазаться, а Винни доносить не пошел, сам приговор вынес и сам же выполнил”.

“А я еще считал, что ролевики мягче реконструкторов.”

“Ярлычки, абстракция. Смотри на людей. Короче, забрали его в Проект и отправили Глизе осваивать. Четвертая волна, четвертый баллон.”

“Мы им лед возили на летной практике. Они все название выбрать не могли, так и стартовали безымянными.”

“А я мимо пролетал с контрольным грузом. Помню, двое суток выруливал, чтобы встать на безопасную дистанцию. Год назад.”

“Именно. А клуб что?”

“Клуб разбежался, осталось пятеро. В городе из-за эпидемии погром случился, цыганскую слободу пожгли. Эмигрантский лагерь вовсе снесли под основание. Сказали, типа, чурки заразу принесли – но били равномерно всех. Потом суды. А я как раз пытался к вступительным готовиться. Осень закрутилась – ни в сказке сказать, ни в рапорте описать! Второй раз мне такого не повторить, сдохну.”

“Так что, клуб совсем исчез?”

“Нет, новых людей набралось много. Только позже. И все совсем другие, чем раньше.”