– У меня были мгновения сомнения, как у любого мужчины, – произнес Гарольд, повышая голос, чтобы мое дыхание не заглушило его слова; наши лица были в нескольких дюймах друг от друга. – Но только Бог мог послать к моей двери такого достойного противника. В знак благодарности я расскажу то, что тебе следует знать. – Я попытался отстраниться, но он притянул меня еще ближе и произнес прямо мне в ухо: – Ты в противоречии, но понимаешь, твое место здесь. Твое путешествие не должно совершаться в обратном направлении. Слушай меня, Джон, спасибо, что привел моего сына к моей двери. Тебе следует знать, что они свободны. Они не хотят, чтобы ты вернулся!

Раздался глухой шлепок, будто машина сбила ребенка, и я выскользнул из его рук и упал на пол. Я пошарил рукой по краю стола, но не нашел очки. Собака лаяла, пронзительный грохот наполнил комнату. Больше я ничего не слышал. Я тер глаза и продолжал хватать ртом воздух, судорожно вдыхая и выдыхая, и в то же время видел, как через стол Натан поднимает металлический костыль над головой и опускает его снова и снова.

Я все еще кашлял, грудь болела, поскольку она боролась за жизнь, продолжая вдыхать и выдыхать, а я только слышал собаку, наблюдая, как Натан забивает своего отца в луже воды до смерти.

День семьдесят третий (2)

Я забрал самоеда с собой, и мы медленно пошли назад. Его поводок был обернут вокруг моего левого запястья. Казалось, собаку совершенно не беспокоило убийство ее хозяина. Либо Гарольд изначально не был ее хозяином, либо наши собаки не такие уж и преданные, как нам хотелось верить.

Натан опирался на меня, оставив костыль на полу в столовой.

За нами обоими тянулся мокрый след, и через пару кварталов, что неудивительно, нас подобрала патрульная машина. Потому что мы выглядели как человек, который чуть не утонул, и человек, который только что совершил убийство, и как два человека, которые украли собаку.

Натан ни за что не позволил мне взять вину на себя. Он во всем сознался и написал заявление. Меня отпустили, а его нет. Когда меня отпускали, то задали вопрос, зачем я взял собаку. И я ответил, что не хотел, чтобы собака начала есть тело. Поэтому мне разрешили забрать самоеда к себе в дом, в котором мы теперь живем с Робом. Также мне велено вернуться завтра и написать свое собственное заявление, но сначала я должен пойти в больницу, чтобы там посмотрели мой зуб, так как женщина-патрульный, которая нас подобрала, заметила, что я, не переставая, тер челюсть.

Я вошел в дом, и Томи, которая ждала меня в гостиной, поинтересовалась, что за хрень там случилась и что за собака.