— Это все, кто остались, — тихо произнес Кратос, глядя на Уриная.
Тот с грустью оглядел толпу и потер руками лицо.
— Что мы натворили, — выдохнул он, вжав голову в плечи. — Где вся молодежь?
— Те, кто не смогли уйти — остались в лагере. Я заглядывал туда, — нехотя произнес Кратос.
— Что с ними?
— Их больше нет, — покачал головой бывший глава клана Падающий лист.
— Нас уходило гораздо больше. Где они?
— Во тьме хватает опасностей, — подал голос стоявший рядом маг. Его лицо было обезображено тремя глубокими шрамами. Глаза имели вертикальный оранжевый зрачок. — Я был свидетелем, как твари бездны, врывались в план тьмы и забирали живых. Нам нет места во тьме. Остались лишь достаточно сильные, либо достаточно осторожные.
— Нам надо решать, как быть дальше. Можем ли мы отменить проклятье? — вмешался Кратос. — Шпиль всех стихий доступен для тьмы только четыре раза в год. Следующий раз мы встретимся только через три месяца.
— Сначала надо выяснить, куда делся Гулдан и те, кто пошли за ним, — покачал головой Уринай. — Какие бы планы мы не строили — они могут в любой момент все перевернуть.
— Гулдан во тьме, — заявила седая старуха. — Я была свидетелем, как он убил Тарона «Моровой ветер».
— Как… почему?
— Тарон обвинил его в проклятье. — хмыкнула ведьма. — Он сам спровоцировал Гулдана.
— Мало нам Белоснежной розы. Теперь еще и между собой начнем грызню, — покачал головой Кратос.
— Гулдан. Кто-то разговаривал с ним? — спросил Уринай. — У него есть план или он…
— Он ни с кем не разговаривает, — ответила старуха. — Не разговаривает и даже близко не подходит. Он стал другим…
— Кто-нибудь рассказывал ему о нашей встрече? — Уринай оглядел собравшихся.
— Я ему говорил! — поднял руку молодой парень.
— Я тоже его звала, — подала голос девушка.
— Гулдан, конечно, очень сильный маг, но нам нужно решить, что делать дальше. Проклятье само не развалится. Разве что через пару тысячелетий, да и то, без гарантий. — вмешался Кратос и взглянул на Уриная. — Среди собравшихся ты лучший в проклятиях. Ты знаешь, как нам снять его?