Старый мект еще немного поворчал, но все же уступил. Насупив брови и встопорщив чешуйчатые усы, он ловко увернулся от еще одного замаха и наконец заметил меня, смутился и тихо промямлил:

— Мастер Риши.

Чего он так испугался, я гадать не собирался и потому, лишь молча кивнув ему, уселся на один из ящиков с хламом и погрузился в раздумья. Сделка, на которую я только что согласился, не давала покоя. Само собой, я ни на йоту не верил словам лорда Орры, словно у него достанет влияния сделать так, чтобы по счастливому завершению разборок с Обсерваторией, все мигом позабудут обо мне, будто ничего и не было. С другой стороны, даже если существовал хотя бы крошечный шанс, что мне не придется всю оставшуюся жизнь обретаться в подворотнях, отказ от сделки мог бы принести звание главного галактического идиота.

— Мастер Риши, с вами всегда теперь так будет?

Вопрос заставил прервать самобичевание и тупо переспросить:

— А?

Изма с некоторой боязливой брезгливостью указал на обнимавшие меня завихрения ихора. Время от времени они изгибались под таким углом, что становились похожими на тонкие призрачные руки, бессмысленно тянущиеся к небесам. Я улыбнулся и стряхнул их с предплечий. Оторвавшись от кожи, облачка ихора рассеялись будто обыкновенный дым, но на их месте сразу же образовались новые.

Ответ, кажется, был очевиден.

— Я-ясно, — сглотнул мект и поспешил отвернуться.

На самом-то деле я и сам толком не знал, всегда ли так будет продолжаться или же лишь до тех пор, пока не разрешится история с Обсерваторией, но внушать ложное спокойствие кому бы то ни было не хотелось. По началу подавлять в себе ихор казалось проще некуда: загони эмоции подальше и готово — ты снова обыкновенный человек. Но со временем, чем искусней мне удавалось управлять этими темными эманациями, тем бесконтрольнее становилось их внешнее проявление. Я уже не мог по щелчку гасить демонические огоньки, плясавшие в глубине глаз и заставлявшие Диану воротить нос, как не мог скрывать и другие признаки своей подлинной сути. И если Изма испытывал отвращение к тому, над чем сам я был не властен, значит не слишком уважал и меня. А раз так, то и сюсюкаться с ним смысла я не видел.

Вдруг что-то дымящееся ткнулось под нос. Инстинктивно отпрянув, я скосил глаза на тарелку, которую уверенно пыталась всучить мне Чшу’И. Пока я глазел на кислое лицо Измы, махдийка успела закончить с готовкой и разделить сей кулинарный шедевр на порции.

— Подкрепиться нужно, — с неизменным махдийским выговором сказала она, глядя на то, как отрицательно я качаю головой. — Серьезное дело требует серьезных усилий.