Огненная плеть щелкнула по стакану, и дядьку окатил взрыв из стеклянных осколков.

В палатке все замерли, а я продолжил:

— Надеюсь, мы с вами друг друга поняли, Григорий Михайлович?

— Да, Ваше Императорское Высочество. — пробурчал он.

— Присаживайся за стол, дядька Григорий. — улыбнулся я. — Папе есть, что с тобой обсудить. Стаканы в шкафчике.

А сам направился к койке Александра, чтоб убрать осколки стакана. Только встряхнул одеяло, как услышал от отца:

— Алексей, вернись за стол. Я все сделаю.

Через минуту по нашим кроватям и полу палатки забегали маленькие воздушные смерчи, которые вынесли весь мусор и пыль в открытую отцом дверь.

Полковник Пожарский от дальнейшего приема «живой воды» отказался, как, впрочем, и Цесаревич, пить они предпочли чай. Во время чаепития опять всплыл вопрос о том, кто будет докладывать Императору о ЧП. Даже Годун согласился, что докладывать надо именно мне. А вот дальше в отце взыграли нужные инстинкты:

— Алексей, а теперь еще раз расскажи-ка нам о происшествии. Со всеми подробностями.

Насторожился и Годун.

— Ждем полковника Литвиненко. — твердо сказал я. — Думаю, он сможет прояснить отдельные нюансы произошедшего.

— Хорошо. — подозрительно быстро согласился Цесаревич. — Мы с Григорием Михайловичем тогда пойдем. А вы с Дмитрием Олеговичем пока здесь поскучайте. Алексей, и палатку не покидай, ты же вроде как под арестом. — я кивнул.

* * *

— Саша, я племяша опасаться начинаю… — заявил Цесаревичу полковник Пожарский, когда они расположились в штабной палатке. — Вы как с ним умудряетесь общий язык находить?

— С трудом, Гриша. — вздохнул тот. — А так, правильный растет молодой человек. Ничего, пообтешется, лоска светского наберется, и будет не таким колючим. И, Гриша, не обижайся на Лешку за его слова, он не со зла, а в силу юношеского максимализма.

— Да понимаю я все… — отмахнулся Пожарский. — У самого такие же подрастают…

* * *

Прохор с братиками в лагере появились только к пяти часам вечера. Поздоровавшись с Годуном, они начали делиться со мной впечатлениями:

— Леха, мы в двух операциях поучаствовали! — улыбался Александр. — В двух! Сначала была основная, а потом нас в срочном порядке перебросили на подмогу к другой группе!