— Что с камерами видеонаблюдения?

Прохор подманил к себе того канцелярского, который докладывал ему после нашего приезда. В результате непродолжительного перешептывания воспитатель жестом руки отослал канцелярского и повернулся к нам:

— Камеры «Русской избы» засекли только одного человека в балаклаве. Это он был за рулем Шереметьевской «Волги». Перед тем как он ушел, машина простояла у ресторана около трех минут, видимо, неизвестный как раз набирал сообщение. Я отдал приказ проследить весь путь княжны от «Метрополии», может, где что и всплывет.

— Всплывет? — ухмыльнулся я. — Как же! Эти твари постоянно опережают нас на несколько шагов, а мы только и делаем, что разбираемся с последствиями их действий!

— Алексей, успокойся! — покривился Прохор. — Все равно эти колдуны где-нибудь да проколются.

— Ты фотографии видел? — Меня опять начало потряхивать. — Я категорически не желаю, чтобы колдуны прокололись после того, как выполнили свои угрозы! Где, бл@дь, Пафнутьева носит?

— Алексей, успокойся! — Прохор, а вместе с ним и Иван с опаской отошли от меня на несколько шагов. — Сейчас уточню… — воспитатель достал телефон.

Позвонить он не успел — в конце улицы появились две черные «Волги» с гербами Романовых. Когда машины запарковались, из первой, с заднего сиденья, вышел Пафнутьев, а из второй начали вылезать одетые в строгие костюмы мужчины в возрасте.

— Лучше следователи канцелярии. — Мотнул мне в сторону вновь прибывших Прохор. — Это бульдоги старой школы, Алексей, вцепятся, хрен отпустят…

— Было бы во что вцепляться, — буркнул я и заставил себя улыбаться подошедшему Пафнутьеву. — Виталий Борисович, как же я рад, что вы наконец осчастливили нас своим присутствием! Снизошли и соизволили! Так какого лешего, Виталий Борисович, в самом центре Москвы проклятые колдуны творят все, что захотят?

Кровь ударила мне в голову. Побледневший Пафнутьев, как и «бульдоги старой школы» за его спиной, вытянулся и с трудом ответил:

— Виноват, ваше императорское высочество!

— Алексей, прекращай! — повысил голос такой же бледный Прохор. — Успокойся! И убирай гнев, иначе ты тут всех поубиваешь!

Я закрыл глаза и глубоко задышал. Сколько так простоял, я так и не понял, но сердце как будто биться стало гораздо медленнее. Открыв глаза, увидел так и застывшего напротив меня Пафнутьева.

— Виталий Борисович, хоть что-то вам удалось нарыть?

— Недостаточно много, — поморщился он. — Эффект, как всегда, даст планомерная и кропотливая работа. Ну… и ошибок со стороны господина Тагильцева с компанией никто не отменял.