Екатерина Годвер Мститель

Екатерина Годвер

Мститель

Когда-то Карел думал, что чернокнижки воняют мертвечиной и всем, с ней связанным: сырой землей и гнилью, лекарскими травами, от одного вида которых слезились глаза.

Но оказалось иначе.

Отряд из четырех солдат под командованием сержанта Горста, куда входил и Карел Келм, сопровождал Джанбера дер’Ханенборга в его путешествии на восток уже десять дней; к вечеру первого Карел вынужден был признать, что заблуждался: от колдуна разило деньгами. Дорогим парфюмом и добротной кожей новехонького седла, мыльной водой, которой тот умывался с дороги. В любой, самой захудалой гостинице колдун требовал кадку подогретой воды, утром и вечером. И ему ее приносили.

Карел был родом с высокогорья, где умываться родниковой водой и снегом по три раза на дню считалось в порядке вещей: нечастая среди горожан привычка к чистоте была единственным, что нравилось ему в Джанбере дер’Ханенборге. Во остальном колдун — худощавый красавец со смуглой кожей чужеземца и спесивым взглядом высокородного — его раздражал. Сержант Горст Джанбера боялся, но Карел совсем не чувствовал страха: только раздражение и досаду от того, что они вынуждены ехать за сто верст, сопровождая расфуфыренного молодого вельможу, который, может, и настоящим колдуном только прикидывался.

Зато как смотрел! Как на вшей.

Карел в свои годы считался ветераном и не переносил таких взглядов от зеленых юнцов, сколь бы высокое положение в обществе те не занимали.

Хотя, по справедливости, юнцом Джанбер дер’Ханенборг уже не был: счет его лет перевалил за две дюжины. Да и обвинить его было почти не в чем: его стараниями каждую ночь, когда их небольшой отряд останавливался в городе, солдаты спали под крышей, а прежде получали сытный обед; не всякий командир заботился о своих людях хотя бы в половину того. И все же чувствовалось в Джанбере что-то особенно отталкивающее; это ощущали все, даже лошади. Только жеребец колдуна легко выносил его присутствие, а остальные вели себя беспокойней обычного.

— Нахлебаемся дерьма с этим бесом, помяните мое слово! — Сержант Горст, носивший на шее два защитных амулета и еще один — в кармане, избегал лишний раз смотреть в сторону колдуна. — Не к добру это все.

У Горста, кроме дурных предчувствий, была и более приземленная причина для тревоги: лейтенант поручил его отряду охранять чернокнижника не за особые заслуги, а ровно наоборот. Клемент и Марк — «отличились» с мелкой кражей, Карел — имел немало взысканий за стычки и плохо ладил с офицерами, Юджин — уснул на посту и попался на глаза королевскому проверяющему, а сам Горст немного увлекся, обделывая личные делишки, и с треском провалил предыдущее задание.