Торговля с Островами не прерывалась за эти смутные годы ни разу. Алекос прекрасно понимал то, чему старые правители не придавали должного значения: Мата-Хорус полностью зависел от континента. При всех своих богатствах Острова не могли сами прокормить себя. Они закупали в Матакрусе и Ианте все: овощи и фрукты, скот, сахарный тростник и мед, масло и виноград, древесину, сырье для текстиля и металлы. Часть этих товаров потом возвращалась на континент совсем по другой цене в виде изысканных яств, тканей и мебели. Необычайно холодная зима шестьдесят первого года и заморозки следующих зим подкосили экономику северных стран. Плантации и сады вымерзли, для их восстановления требовалось несколько лет. Не хватало рабочих рук, так что царю пришлось законодательно разрешить женщинам трудиться там, где раньше трудились лишь мужчины. Не пострадавший в войне Мата-Хорус со своим миллионным населением требовал товаров и готов был торговаться. «Жители Матагальпы религиозны, благородны и чересчур горды — себе во вред. Ими легко манипулировать. Островитяне не такие. Они поклоняются одним лишь деньгам. А золото — товарищ, который учит хитрости. Нам предстоит очень интересное время!» — говорил себе Алекос, довольно потирая руки.

Остатки армии островитян покинули континент сразу же, как только крусы открыли перед Алекосом ворота Рос-Теоры. Уже через две недели оттуда прибыло посольство. Слава Островов старалась сохранить хорошую мину при плохой игре. Ее велеречивые посланники обвиняли нового правителя в разных грехах и набивали себе цену, однако и они, и он понимали, что Мата-Хорус будет вынужден принять любые условия дальнейшей игры. Они находились не в том положении, чтобы соглашаться или не соглашаться со сменой власти на материке, и были достаточно объективны, чтобы это осознать. Многие облеченные властью люди на Островах были связаны с Матакрусом и Иантой узами родства; однако эти связи моментально потеряли цену, стоило родичам с материка утратить свое влияние. Островитяне верили в богатство и в свой ум, который помогал им делать деньги, а более тонкие материи их мало волновали. Поэтому в конце концов с присущим себе цинизмом они приветствовали нового монарха и предложили подтвердить священные договоры.

Но Алекос при всем желании не мог дать им то, что они просили. Еды в его империи едва хватало для собственных граждан. Объем экспорта для Ианты и Матакруса пришлось снизить в два раза. Остаток должен был восполнить Шедиз, которому капризы климата не нанесли существенного ущерба. Также великий царь значительно поднял цены на продукты. Власти Мата-Хоруса то лебезили перед ним, то угрожали, но платили по счетам. Членам Славы Островов наверняка становилось дурно, стоило им представить, что может случиться, если Алекос вздумает объявить блокаду. Он действительно одно время подумывал об этом: уж очень соблазнительно было получить в свое распоряжение богатейшее государство с развитой промышленностью. Но, взвесив все за и против, он отказался от этой мысли. Теперь, после объединения стран, империи понадобится новый общий враг. Рано или поздно эта роль достанется Островам, и пусть это произойдет как можно позднее. Золота и серебра у него и без этого было довольно, а в бытность свою в Шедизе он посвятил немало времени поиску и разработке новых мест добычи драгоценных металлов. Со временем вернется на север и то золото, что было увезено кочевниками, — дикари не сумеют его сохранить. «Время на нашей стороне, — говорил он товарищам на заседаниях Совета. — Можно построить дом за неделю, но он не простоит долго. Мы с вами сейчас возводим здание, которое когда-нибудь подомнет под себя и степи, и леса, и заносчивые Острова. В таком деле необходимо терпение. Тяжелые времена закончатся, их надо пережить».